— Предоставьте мне решать самому.
Смутившись, Оливия судорожно сглотнула и пробормотала:
— Извините, я сказала лишнее.
— Я не нищий, как вы изволили подумать. Вы хотели бы оставить эту маску? Ведь она вам понравилась?
— Да, — честно призналась Оливия.
Деннис со вздохом положил руки на плечи девушки и серьезно посмотрел на нее.
— Так в чем же дело, Оливия? Я сочту за оскорбление, если вы вернете мне маску. Считайте это обычным подарком. Она вам очень идет, и мне приятно видеть, что я не зря потратил деньги. Мне отрадно думать, что каждый раз, глядя на нее, вы будете вспоминать меня.
— Конечно, буду. Спасибо, — прошептала Оливия. — Я сохраню ее.
Деннис убрал руки с плеч Оливии. Светила полная луна, деревья отбрасывали причудливые тени, легкий ветерок доносил нежный запах жасмина и глицинии. Оливия недоумевала, почему нервничает наедине с Деннисом. Ответ пришел неожиданно: этот мужчина потихоньку завладевает ее чувствами и она боится продолжения.
Некоторое время оба стояли молча, не зная, что думают об одном и том же: что играют с огнем, который грозит поглотить их целиком. Оливия поняла, что у нее нет ни сил, ни желания сопротивляться, хотя она всегда считала себя не подвластной чарам любви. Но Деннису Остриджу удалось взять штурмом ее неприступные бастионы.
— О чем вы думаете? — спросил он.
— О том, как прекрасен этот вечер.
— Вам нравится бал?
— Очень. — Оливия улыбнулась. — Я никогда не бывала на маскараде, и все происходящее кажется мне нереальным и волшебным.
Деннис кивнул, не сводя с Оливии восхищенного взгляда.
— Вы необыкновенно хороши сегодня.
Она смущенно улыбнулась.
— Не говорите так, иначе я возгоржусь. Поверьте, я все та же девушка, которую вы спасли несколько дней назад.
Деннис рассмеялся, блеснув белоснежными зубами, и сразу стал казаться моложе своих двадцати девяти лет.
— Не стану спорить, хотя тогда вы были одеты более откровенно, чем сейчас.
Оливия зарделась, вспомнив, как он разорвал на ней платье и делал ей искусственное дыхание. Она улыбнулась и шутливо погрозила пальцем.
— По-моему, вы слишком многое помните.
— Обещаю больше не смущать вас. Скажите, вы впервые в Ницце?
— Да.
— И как вам город?
— Он мне необыкновенно понравился.
— Да, здесь есть на что посмотреть, — согласился Деннис, переводя взгляд на ее губы, в которые ему хотелось впиться поцелуем. — Вы выглядите очень счастливой женщиной, Оливия.
— Что тут удивительного? По возвращении в Англию мы с Годфри собираемся пожениться.
Деннис смерил ее долгим внимательным взглядом.
— Вы его действительно любите?
Оливия ответила не сразу. Сказать, что она любит Годфри, было бы неправдой: чувство, связывавшее их, было далеким от того, что подразумевал Деннис и что она испытывала к погибшему Чарлзу Феттеру.
— Годфри — хороший, честный человек и в своем кругу пользуется уважением.
Деннис усмехнулся.
— Не сомневаюсь. Но я спросил вас не об этом.
Оливия вздохнула и потупилась.
— Извините, я предпочитаю не обсуждать свои чувства с посторонними.
— Вы достаточно его любите, чтобы выйти замуж?
— Да.
— Тогда зачем вы сейчас здесь со мной?
Оливия, не ожидавшая такой прямоты, растерялась.
— Не знаю…
Взгляд Денниса потеплел.
— Вам, как невесте, не следует находиться здесь со мной наедине.
— Мне это ни разу не пришло в голову! — занервничала Оливия.
— Стало быть, мы оба не помешаны на условностях, — тихо проговорил Деннис и коснулся ладонью щеки Оливии.
Девушке показалось, что кожу будто огнем обожгло, хотя прикосновение Денниса было легким и нежным.
— Ошибаетесь, мистер Остридж. Я воспитана в семье, где свято чтят такие понятия, как честь и порядочность, и где не принято выходить за рамки приличий.
— Тогда почему же вы ничего не сказали жениху о нашей вчерашней встрече и о подарке?
Оливию странным образом гипнотизировала близость этого мужчины, и, самое ужасное, он прекрасно понимал ее состояние, поэтому и навязывал ей неприятный разговор о Годфри.
— С чего вы взяли?
— В противном случае вы вернули бы мне маску. — На красивых губах Денниса появилась ленивая усмешка. — Признайтесь же, Оливия, вы здесь со мной, потому что так же, как и я, не в силах этому противиться. Я прав?
— Мне неприятен весь этот разговор, мистер Остридж, и то, как вы на меня смотрите. Нас ничего не связывает.
— Разве?
— Я не давала вам никакого повода полагать обратное.