В кабинете зама он неожиданно застал инспектора Чана, с которым столкнулся вчера у директора. Похоже, разговор шел серьезный, так как инспектор при его появлении натянул на лицо улыбку и, видимо, чтобы подчеркнуть, что ничего особенного не происходит, притворно закашлялся. В отличие от Чана, успевшего состряпать подходящую мину, Ли Ганбок явно занервничал и бросил быстрый взгляд на бумажный пакет.
— А! Учитель Кан! Оставь это там, и можешь идти.
Взгляды инспектора Чана и Кан Инхо пересеклись, и воздух словно заискрил. Кан Инхо прочитал в этом взгляде непонятную враждебность и даже вызов. Инспектор же с улыбочкой умудренного жизнью человека проговорил:
— Вот и снова довелось увидеться. Сегодня туман уже не такой густой, не правда ли? Вчера так было даже жутковато… Я слышал, вы приехали из Сеула. Такой туманище, верно, и вас заставил понервничать. Возможно, из-за глобального потепления он становится невыносим. Туман, я хочу сказать.
В голосе инспектора ощущалось чересчур повышенное внимание к его персоне. Скорее всего, он догадался, что в бумажном пакете с названием банка лежат деньги.
— О да.
Кан Инхо пересек кабинет и поставил пакет перед Ли Ганбоком. Он нервничал оттого, что совершает противоправные действия на глазах у стража порядка, и двигался скованно, как робот.
— Вы из Сеула, и, скорей всего, вам этого не понять, но у Муджина, скажем так, есть одна особенность. Мы любим сеульцев, но, как бы это сказать… У нас со столицей особые отношения. Дело в том, что когда те, кто перебрался в Сеул, через много лет возвращаются на родину, то начинают на все недовольно фыркать. А ведь их налоги идут в Сеул, и жильем они обзаводятся в столице, а сюда приезжают только затем, чтобы провернуть махинации с земельной собственностью. Конечно же, я ни в коем случае не имею в виду вас.
Монолог инспектора затянулся, и Кан Инхо был вынужден замереть в нелепой позе. Присесть ему не предлагали, и он ждал момента, когда сможет покинуть кабинет, отделавшись дежурной улыбкой. Однако инспектор Чан вновь заговорил:
— Давайте как-нибудь пропустим по стаканчику. Муджин — самое подходящее место для беззаботного времяпровождения, тут нужно есть, пить и веселиться.
22
В классе первым делом он проверил по списку учеников, нет ли отсутствующих. Ёнду на месте не оказалось. Он знал, что, если бы приболел кто-то из общежитских ребят, его бы об этом предупредили, однако на утренней планерке с кураторами никто ничего не сказал. Он подошел к парте Ёнду и спросил ребят, где она. Ученики, хлопая глазами, показали жестами, что не знают. Он набросал на доске план урока и вернулся в учительскую.
Пак за соседним столом, поставив перед собой ученика девятого класса, бил того наотмашь по щекам, а все в учительской делали вид, что ничего не происходит. Видно, побои длились уже порядочно — щеки мальчишки горели огнем, напоминая алых асцидий. Кан Инхо хотел было сесть за свой стол, но тут мальчишку зашатало, и он чуть не упал. Кан Инхо бросился его поддержать и незаметным жестом оттащил подальше от Пака и его кулаков. Пак же, почувствовав на себе взгляд Кан Инхо, отряхнул ладони.
— Вы только посмотрите на этих молокососов! Вытворяют в школе невесть что. Еще раз поймаю — прибью насмерть!
Ребенок был глухим. Интересно, он догадывался, за что его наказывают? Вроде девятиклассник, правда, ростом маловат. И в отличие от сверстников, для которых в этом возрасте вполне естественно проявлять непослушание, на бунтаря не походил: стоял понурясь, лицо опухло, и по нему текли слезы.
— Пшел вон! — Пак толкнул его в спину.
Пошатываясь, ученик вышел из учительской. В комнате повисла напряженная тишина. У Кан Инхо язык не поворачивался спросить у коллег, за что Пак жестоко отхлестал ребенка. Вместо этого он решил навестить завуча и осведомиться о причине пропуска Ёнду. Изобразив на лице, что с трудом припоминает, тот проговорил:
— Вчера ночью она самовольно отлучилась из интерната. Насколько мне известно, сейчас с ней проводит беседу заведующий по воспитательной работе. После этого она, вероятно, вернется в класс.
— Простите, а где именно сейчас ученица? Может, я смогу быть чем-либо полезен…
Завуч ответил уклончиво:
— Скорее всего, в компьютерном классе.
Кан Инхо показалось странным, что подобные беседы проводятся не в кабинете по учебно-воспитательной работе, а в компьютерном классе, и, так как первая пара у него была свободная, он отправился на второй этаж отыскать Ёнду. Поднявшись по лестнице, он завернул за угол и замер: из компьютерного класса вышли инспектор Чан вместе с замдиректора. Склонив головы, они о чем-то шептались, словно соучастники заговора. Попрощавшись с инспектором, зам снова скрылся в компьютерном классе. Кан Инхо инстинктивно подался назад и укрылся за углом. Ему не понравилось, что недавно в кабинете замдиректора этот самый инспектор проявил излишний интерес к его персоне. Проворно сбежав на один пролет, он приложил мобильник к уху и повернулся к окну, делая вид. будто с кем-то разговаривает: