Заставляя себя двигаться вперед, я одолел неуверенность в себе. Было, черт возьми, слишком поздно отступать.
Покончив с тревогами на свой собственный счет, я обратился к насущным заботам — по завершении рейда нам надлежало выглядеть наилучшим образом. Если провалим дело, свалить это на обычные песчинки в шестернях — предательство, разнородность и неумелость таглиосцев — уже не удастся.
Я добрался до гребня невысокого пригорка. Руки оледенели, однако тело под одеждой покрывал обильный пот. Впереди замаячил свет. Обманники, ублюдки везучие, у костерка греются… Остановившись, я прислушался, однако не услышал ничего.
Откуда Старик вызнал, что вожди банд душил соберутся именно на это празднество? Его способность добывать сведения порою пугает. Может, Госпожа постаралась. А может, он и сам обладает некоторым магическим даром, только помалкивает…
— Ну, сейчас посмотрим, годен ли еще Гоблин на что-нибудь, — сказал я.
Молчание Тай Дэя было яснее всяких комментариев.
Вожаков Обманников должно было собраться около трех-четырех десятков. Мы непрестанно охотились за ними с тех пор, как Нарайян украл дитя Костоправа и Госпожи. Тогда-то Старик исключил из употребления слово «милосердие», что прекрасно совпадало с философией Обманников. Хотя, я так думаю, сами они с этим не согласились бы ни на минуту.
Гоблин еще очень даже годился в дело — все часовые дрыхли непробудно. Однако, как всегда, составленный загодя план не совпал с действительностью.
Я полз мимо неуклюжего и большого шалаша, футах в пятидесяти от костра, и тут из этого шалаша выскочил — да так прытко, словно все дьяволы Ада гнались за ним — некто, согнувшийся под тяжестью большого, корчащегося и скулящего узла.
Я узнал этого «некто» тут же.
— Нарайян Сингх! Стоять!
Верно, Мурген! Пусть ноги у него отнимутся от испуга!
Остальные тоже признали его. Поднялся дикий шум. Просто не верилось в такое везенье, хоть меня и предупредили, что в перелеске может оказаться и самая лакомая добыча. Нарайян Сингх, Обманник номер один, негодяй, за ним Госпожа с капитаном охотились долгие годы, дюйм за дюймом сужая кольцо.
А в этом узле наверняка их дочь…
Я заорал, отдавая приказы. Однако люди, вместо того, чтоб повиноваться, принялись действовать кто во что горазд — в основном погнались за Сингхом. Поднявшийся шум разбудил остальных Обманников. Самые проворные бросились бежать.
К счастью, кое-кто из наших не бросил постов.
— Ну, теперь-то согрелся? — спросил Гоблин.
Я перевел дух, краем глаза заметив, как Тай Дэй вонзил тонкий клинок в глаз ничего не соображавшего спросонья душилы. Он у меня глоток не режет — не любит грязи.
Все было кончено.
— Скольких мы уложили? Скольким удалось уйти?
Я взглянул туда, куда убежал Сингх. Тишина в той стороне не сулила ничего радостного. Изловив его, ребята так бы «ура!» грянули…
Вот проклятье! Рано я, выходит, обрадовался. Если бы мне удалось приволочь его в Таглиос… Если бы желанье да было бы конем…
— Нескольких возьмите живьем, пусть нам сказочек на сои грядущий порасскажут. Одноглазый! Каким манером Сингх вдруг узнал, что мы здесь?
Карлик пожал плечами.
— Откуда мне знать? Может, богиня ихняя его за зад ущипнула…
— Вызнай. Иначе — что командиру скажем?
Хотя — что сказать, всегда найдется…
Тай Дэй подал мне знак.
— Верно. Я и сам об этом подумал.
Взгляд Одноглазого сделался озадаченным.
— Что? — тупо спросил Гоблин.
Ну, наши ведуны, как всегда, на высоте!
— Ребята, вы хоть мотню свою без посторонней помощи отыщете? Шалаш, старички! Шалаш! Не много ли веток для одного карликоубивца с ребенком по колено ростом? Не великоват ли шалашик — даже для живого святого и дочери богини?
Одноглазый мерзко ухмыльнулся:
— Никто больше оттуда не выходил, так? Ага. Что, поджигать?
Прежде, чем я успел ответить, Гоблин заверещал. Я обернулся.
Бесформенный сгусток тьмы, видимый только в пламени костра, вырвался из шалаша — и я тут же здорово приложился о землю, сбитый с ног Тай Дэем. Над головой моей полыхнуло огнем. Молнии с сухим треском впились в землю. Воздух вокруг сделался полон огненных шаров.