Наклонив голову, она склонилась над столом, собирая документы и раскладывая бумаги. Дара решала, что из этого выкинуть, а что положить в портфель, когда мощная рука опустилась на кипу документов прямо перед ней.
Она подняла взгляд и увидела Райана. Ей нравилось считать его главарем. Именно у него всегда имелось колкое замечание, когда она ставила перед ним задачу — дать обоснованный ответ. Но никогда ей не удавалось уличить его в откровенной грубости или некорректном поведении. О, нет, только не его, он прекрасно знал, где находилась та грань, за которой его могли поймать, и старался не привлекать лишнего внимания.
Дара же действовала наоборот: привлекала.
Она выпрямилась, слегка изогнув спину, а он взглянул на кружевную майку, которая виднелась из-под кофточки с глубоким вырезом. Локон волос выбился из прически, и она протянула руку, чтобы убрать его, но Райан опередил ее, взяв прядь пальцами и нежно заправив ей за ухо.
Это простое движение мужчины оказалось настолько интимным, что Дара невольно сделала шаг назад:
― Это недопустимо, Райан.
Райан же повернулся к остальным парням, которые стояли чуть подальше, и приказал:
― Заприте дверь.
Сердцебиение Дары ускорилось, и она запоздало поняла, что последняя лекция только что закончилась и все студенты, занятые мыслями о предстоящих выходных, бесшумно вышли из аудитории через массивные деревянные двери.
― Не смей трогать замок, ― сказала она с придыханием.
Кевин, накаченный молодой человек метр девяносто пять ростом, который учился на стипендию, поскольку играл в футбол, проигнорировал ее слова и закрыл замок; Дара подпрыгнула при звуке щелчка.
Взяв себя в руки, она обошла стол, оглушая аудиторию стуком каблуков по деревянному полу и едва замечая, что Джейсон целенаправленно закрывал жалюзи на всех окнах, которые выходили на улицу.
«Твою ж мать», ― подумала она.
Шон крепкими руками схватил ее сзади, и от удивления она вскрикнула. Мужчина был одного с ней роста, и сквозь пелену шока она ощутила аромат специй и мыла.
Этого не могло случиться с ней. Она была профессионалом, а они ― студентами; она никогда не заигрывала с ними, не вела себя ненадлежащим образом...
К ней приблизился Райан — стройный борец метр девяносто ростом, обладатель черных волос и карих глаз, оттенка корневого пива.
― Мы пристально наблюдали за вами, мисс Николс. Как вы крутите упругой попкой туда и сюда, ― пальцем он показал траекторию ее движений, ― перед нами... соблазняя. Мы знаем кое-что о зрелых женщинах, они совсем не такие как девчонки нашего возраста.
Шон, руки которого все еще находились на ее талии, прошептал на ухо:
― Мы не изучаем английский язык, но читаем. И знаем, что у вас сейчас сексуальный расцвет, вы двигаетесь, словно были рождены, чтобы вас трахали...
Джейсон закрыл все жалюзи и стал перед ней на колени, его лицо было в нескольких сантиметрах от края ее юбки, из-под которой выглядывали кружевные чулки:
― Мы не насильники...
― Не то чтобы мы не могли заняться этим жестко… ― заметил Райан, его карие глаза были серьезны, как и всегда.
Этого быть не могло, но они открыто намекали на то, что трахнут ее прямо здесь, в аудитории, где она преподавала английский! Ее киска уже возбудилась и стала мокрой, просто текла для одного из них, и Дара снова покраснела.
― Мне очень жаль... ― пролепетала она. ― Мне вовсе не хотелось, чтобы вы, ребята... чтобы вы неправильно все истолковали...
Джейсон продолжил, словно она ничего не говорила:
― Скажи слово ― и мы уйдем. Скажи, что не хочешь, чтобы мы поимели тебя во все дырочки.
― В рот, ― уточнил Кевин.
― В тугую попку, ― соблазнительно прошептал Шон, наклонившись к ее уху.
― И особенно, в твою киску, ― произнес Райан.
Она не смогла сдержаться и застонала, когда они двинулись с места. Рука Джейсона, покрытая золотой порослью волос, прошлась вверх по ее бедру и исчезла под юбкой Дары, а палец проник в мокрую киску.
― О боже, она уже мокрая! И без трусиков! ― Радость парня было легко понять.
Она не могла позволить этому произойти и сжала бедра, из-за чего ему пришлось высунуть палец из ее киски.
― Мы не будем принуждать Вас. Но сейчас Вы уже мокрая и готова для нас. Готова быть оттраханной. Позвольте попробовать, какая Вы на вкус, и, если Вам не понравится, мы уйдем.