В комнату входит Максим, его обычная уверенность несколько поубавилась. Я всегда знал его как человека действия, который не колеблется, когда дело доходит до сложных решений. Но сейчас, когда он присоединился ко мне в баре и наливает себе крепкий напиток, в его поведении заметно беспокойство.
— Я не знаю, Виктор, — говорит он, и в его тоне чувствуется тяжесть наших действий. — Она не подходит для нашего образа жизни. Мы протащим ее через ад ради чего? Ради ребенка?
Я обдумываю его слова, понимая всю серьезность нашей ситуации.
— Это была твоя идея.
Он делает глоток, его взгляд отрешен. Он избегает моего вопроса.
— Доктор выполнил свою часть работы? Чем раньше она забеременеет, тем лучше.
— Да, он провел несколько тестов сегодня утром и сделал все, что должен был. Через неделю мы проверим, беременна ли она, — отвечаю я, сохраняя ровный голос.
Максим кивает, его бровь нахмурилась в раздумье.
— Хорошо. А пока нам нужно сделать так, чтобы она чувствовала себя здесь более комфортно.
— Как?
Он вздыхает, проводя рукой по волосам.
— Откуда мне, блядь, знать? Я не веду светских бесед с женщинами. Я больше люблю действия, а не болтовню, особенно за пределами спальни.
— Ладно, я придумаю что-нибудь, чтобы она расслабилась.
— У меня есть несколько идей, как заставить ее расслабиться, — говорит Максим, в его голосе звучат намеки. — Только не уверен, что она будет готова их принять.
Он издает негромкий смешок, явно забавляясь собственными мыслями. В его голосе смешались уверенность и озорство — классика Максима.
Приняв решение, я направляюсь в комнату Софии. В глубине души я знаю, что ее желания и потребности вторичны по отношению к нашей главной цели — ребенку. Максим заботится о ней исключительно ради безопасности ребенка.
Подойдя к ее двери, я постучал, чего обычно не делал, но я дал обещание Максиму.
Пока я жду ответа, я размышляю о роли Софии во всем этом. Будет ли она хорошей матерью? Не то чтобы это имело для нас большое значение, но ее тело определенно хорошо приспособлено для родов. Она определенно не хрупкая и нежная, как женщины, с которыми я был раньше. Я не могу не представить, как это будет с такой женщиной, как она.
София открывает дверь, ее глаза расширяются, когда она видит меня, стоящего перед ней.
— Виктор? — Спрашивает она, — что-то случилось?
Я качаю головой, стараясь выглядеть как можно бесстрастнее.
— Нет, ничего не случилось. Максим просто попросил меня проведать тебя, узнать, не нужно ли тебе чего-нибудь.
Она скептически смотрит на меня, скрестив руки на груди в знак защиты.
— И что, по его мнению, мне нужно?
Я делаю шаг ближе к ней, сокращая расстояние между нами.
— Он считает, что тебе будет спокойнее, если тебе будет с кем поговорить, — говорю я, мой голос низкий и ровный. — Чтобы помочь тебе успокоиться.
Она недоверчиво смотрит на меня. Я должен действовать осторожно, если хочу завоевать ее доверие.
— Послушай, я знаю, что вся эта ситуация… ну, нетрадиционная, — понижаю голос до шепота, — но мы с Максимом хотим, чтобы ты чувствовала себя здесь комфортно, даже если это будет только до рождения ребенка.
Она усмехается, и с ее губ срывается горький смешок.
— Комфортно? Как кому-то может быть комфортно в такой ситуации?
Я делаю шаг ближе, мой взгляд устремлен на нее.
— Я понимаю, что для тебя это не идеальный вариант, София. Но поверь мне, что мы здесь не для того, чтобы причинить тебе вред. Ты нужна нам только для одного — чтобы выносить нашего ребенка.
— Теперь я это понимаю.
Я жестом приглашаю ее сесть на кровать, а сам сажусь рядом, заметив, что на ней короткая юбка.
— Ну, как прошел твой визит к врачу? — Спрашиваю я.
Пока мы сидим, мои пальцы почти без раздумий касаются ее ноги. К моему удивлению, она не отстраняется. Возможно, это небольшой знак, что она не совсем закрыта для меня.
— Это было… ммм… Это было хорошо.
Я замечаю, как ее взгляд падает на мои пальцы и задерживается там. Она прикусывает губу — едва заметная реакция, но она говорит о многом. Видно, что она на взводе, конфликтует, может быть, даже любопытствует.
Я наклоняюсь ближе, мой голос низкий и интимный.
— Ты хочешь поговорить об этом?
София мгновение колеблется, ее взгляд мечется между моим лицом и моей рукой, все еще беспокойно ласкающей ее бедро. В конце концов она делает глубокий вдох и кивает.
— Полагаю, разговор может помочь.
Это именно то, чего хотел Максим. Чтобы она чувствовала себя комфортно, чтобы завоевать ее доверие. И если быть честным с самим собой, то какая-то часть меня не против этого.