Телефон вибрирует в ее руках, заставляя подпрыгнуть.
ММ> Привет, я за тебя волнуюсь.
ММ> Ты в порядке?
Кеке решает ничего не рассказывать об этом Марко. Лучше оставить это в тайне. Частично потому, что она испытывает стыд за ту роль, что сыграла в смерти Джони. А частично потому, что ее журналистский нюх снова проснулся, несмотря на тот хаос, что он посеял за последние двадцать четыре часа. Ей нужна помощь Марко с расследованием дела об убийстве родителей Кирстен, и она ни за что не станет его отвлекать.
КК> Я здесь!
ММ> О, слава Сети! Я волновался, но не хотел навязываться.
КК> Последние 24 часа выдались интересными.
ММ> У меня тоже.
КК> Подожди, что? Ты что-то нашел?
ММ> Да. Нет. Объясню при встрече.
Проблеск надежды. Узел в ее животе слабеет.
КК> Я переименую тебя сейчас в ГХ.
ММ>??
КК> Гениальный Хакер.
ГХ> *краснеет*
Кеке смеется. Это облегчение смеяться, чувствовать себя нормальной. Она чувствует, как ее горе отступает, пусть всего на миг.
КК> Серьезно, мне кажется, я в тебя влюблена.
ГХ> *краснеет так сильно, что может самовоспламениться*
КК> Пожалуйста, не воспламеняйся. Ты мне нужен живой.
ГХ> Приятно знать.
КК> Я сейчас немного занята, но мы можем поговорить сегодня вечером, обсудим прогресс?
ГХ> Жду с нетерпением, м'леди.
На пол перед Кеке падает тень. Она поднимает голову, быстро пряча свой контрабандный телефон. Девушка не верит своим глазам.
— Боже правый, — говорит она. — Я думала, вы мертва.
Глава 27
Чудотворец
Матушка Блейк открывает дверь камеры Кеке.
— Мне повезло.
Старшая СурроСестра спокойна, но таким напряженным ее лицо Кеке никогда не видела.
— Иисусе, — говорит Кеке. — Такого преуменьшения я еще не слышала.
— Нет, я говорю буквально, что мне повезло, — сообщает Блейк. — Я покинула клинику на полчаса, чтобы съездить в монастырь и забрать свою счастливую желтую чашку. Чашки в клинике слишком малы, я хотела пить из своей. Я разминулась со взрывом всего на несколько минут.
— А Джони? — спрашивает Кеке, ослепнув от надежды.
Блейк сглатывает ком в горле.
— Джони так не повезло.
— Но, быть может, есть шанс? Может быть, она…
— Я только что опознавала ее тело.
Глаза Кеке щиплет, она обмахивает лицо, чтобы избавиться от новых слез.
— Мне так жаль.
Что еще она может сказать? Смерть Джони будет преследовать ее вечно.
Блейк не выглядит такой уж расстроенной убийством Джони, как ожидает Кеке. В ней есть что-то жесткое, что-то непоколебимое. И Кеке это наводит на мысль.
— Срань Господня, — говорит Кеке. — Это вы Джейн Доу.
Блейк предлагает слабую улыбку, подтверждая подозрения Кеке.
— Я не понимаю.
— И не надо, — говорит Блейк. — Все получилось именно так, как мы надеялись.
— Как вы можете так говорить?
— Когда Джони пострадала в тот день в саду… это стало каплей, переполнившей чашу. Нам пришлось принять трудное решение. Мы поняли, что должны немедленно действовать, или же атаки продолжатся.
— Джони была не первой пострадавшей?
— Нет, но теперь мы надеемся, что нападений больше не будет.
Кеке закрывает глаза и пытается понять смысл слов Блейк.
— Так это вы отправили мне сообщение?
— Отправив тебе ту наводку о нападении, мы добавили тебя в список без твоего ведома.
— Добавили меня в список?
Мысли Кеке налетают друг на друга, ей сложно мыслить ясно.
Блейк подавляет горький смех и складывает перед собой руки.
— Ты думала, что в клинику лечения бесплодия так легко попасть? Как и в монастырь?
Смесь стыда и гнева обжигает лицо Кеке.
— Мы уведомили охрану, чтобы они прикинулись слепыми и дали тебе пройти. Мы даже оставили дверь кухни открытой.
— Зачем?
— Мы хотели, чтобы ты расследовала взрыв, но не писала статью.
— Но почему я?
— Мы видели твою работу. Твою приверженность делу. Твое незыблемое решение рассказывать правду. Ты умна и тебя терзает голод, именно это мы и искали. Плюс… у тебя есть связи, которых у нас нет.
Марко.
— Вы хотели, чтобы я хакнула «черный» ящик того дрона. Нашла виртуальные отпечатки пальцев взрывника.