— Нам пришлось усыпить ее, — говорит мужчина. — Она боролась.
Стекло поднимается обратно.
— Чего вы от меня хотите?
У Кеке нет рычагов воздействия. Они все знают, что она сделает, что угодно, чтобы спасти Джони. Она полностью на их милости.
— Нам лишь нужно, что вы об этом молчали. Молчали обо всем.
— Обо всем?
— Обо всем, что вы знаете о СурроСестрах.
— Зачем? Какое вам дело? Вы просто продолжите терроризировать их, так? Кто-нибудь, в конце концов, обратится к прессе.
Блейк отвечает вместо него.
— Солан с Воскресителями договорились о перемирии. Воскресители больше не будут нападать на «Трайб». В ответ, мы не станем выдвигать обвинений и избавимся от инкриминирующих улик, которые вы для нас раскопали. Если все мы выполним свои части сделки, «Трайб» будет в безопасности, а Воскресителей не привлекут к ответственности.
— Вы просто позволите им выйти сухими из воды? Что насчет правосудия? За то, что они уже сделали? Что насчет других семнадцати женщин?
— Лишь один Бог может вершить истинное правосудие, — отвечает мужчина, и Кеке хочется врезать ему по лицу.
Блейк отмахивается от его слов.
— Некоторые вещи важнее справедливости. Не существует только черного и белого, Кеке. Тут замешано столько всего, о чем вы не знаете. Это крайне деликатный вопрос.
— Я не дура, — отвечает Кеке. — Уверена, что смогу понять.
— В конце концов, — примирительно отвечает Блейк. — Вы узнаете, я обещаю, но не сегодня. Время не подходящее. Вам лишь нужно знать, что Солан опустила перчатку. Если с одной из сторон последует неверное действие, между нами начнется война.
Кеке от недовольства пинает сидение напротив.
— Вы совершаете ошибку, — говорит она Блейк. — Доверившись им. Позволив им выйти сухими из воды. Из этой сделки не выйдет ничего хорошего.
Блейк кивает головой на задние сидения. Что тут поделаешь, это единственный способ, говорят ее глаза, если они хотят спасти Джони.
Мужчина в пластиковой маске заговаривает снова.
— С вашей стороны ожидается лишь молчать. Никаких больше статей, никаких больше расследований. Ни малейшего слова вашим близким.
— У них есть все ваши контакты из телефона, — сообщает Блейк, в ее глазах блеск. — Если вы нарушите слово, они не пощадят вас так, как я.
Инстинктом Кеке всегда было разоблачать, писать и публиковать.
— Вам придется сделать вид, что этого никогда не было, или же последствия будут…
— Что насчет «Эко»? — спрашивает Кеке. — Моя статья уже у них.
— Мы позаботились об «Эко», — отвечает мужчина, и Кеке ощущает холодок. — У меня там есть друг. Так мы узнали, что вы отдали статью издателю. Мой друг может быть очень убедительным, когда надо.
Кеке вспоминает всех журналистов и редакторов в «Эко» и пытается понять, кто может быть двойным агентом.
— Вашу статью никогда не опубликуют, — говорит он. — И если вы хотите, чтобы Джони жила, так и останется.
Кеке сжимает руки в кулаки.
— Это наш последний шанс, ― Блейк впивается в Кеке взглядом. — Вы должны поступить правильно.
Заключение сделки с дьяволом для них правильно?
Но есть ли у нее выбор?
Кеке опускает взгляд на свои кулаки и заставляет себя разжать их. Ее кожа выглядит серой.
— Ладно, — отвечает она. — У вас мое слово.
Эпилог
Пустой карман
— Мне кажется, я немного влюблена в тебя, — говорит Кеке.
Она перекатывается на спину и потягивается.
— Ты это уже говорила, — отвечает Марко.
— И никогда не устану повторять.
Марко смеется и делает глоток воды.
— Я не могу поверить, что ты здесь, со мной. Это холостяцкое логово уже никогда не будет прежним.
Тело Кеке все еще гудит после сильных оргазмов.
— Где ты этому научился?
— Чему?
— Той… штуке. С языком. И твоим…
Марко краснеет.
— Не знаю. Я провел исследование.
— Ты хакнул женский оргазм, ты это знаешь? Ты самый крутой хакер-гений, и я никогда тебя не отпущу.
— Подожди, пока не встретишься с моей мамой. Тут же убежишь.
Кеке смеется.
— Я не верю, что она так плоха.
— Она не плохая. Она чудесная. Но невыносима. Я удивлен, что она не пришла сюда десять минут назад и не спросила, не хочешь ли ты манго ласси.
Кеке снова смеется.
— Это было бы неловко.
Ощущается приятным оставить тяжелые несколько дней позади и просто наслаждаться моментом.
— Тебе стоит запатентовать эту технику. Я чувствую себя так, будто неделю трахалась в «Клаб Мед».