Тараша глянула на остальных. Они молчали с грустными лицами, тупо смотря в пол.
— Очень интересно… — с ухмылкой прошептала надзирательница, продолжая наблюдать.
— Извините, братья… — нарушил тишину Кирхан. — Не стоило вам меня поддерживать…
Варх цокнул и отвернулся, а Джарх вздохнул:
— На то мы и братья, иначе какие мы братья…
— Я всё ещё здесь, — холодно произнесла Тараша, и троица вытянулась по струнке смирно.
— И-извините, забылись, — подал голос одноглазый.
— А ты у нас старший, — тон наги немного смягчился, — верно?
— Ну, — смутился Джарх, — да…
— Рассказывай.
Тараша подняла кулак, и Харах запер дверь. Из решётки тут же повалил туман и покрыл стены и потолок. Воцарилась тишина. Троица тут же покрылись испариной.
— Расслабьтесь, — махнула нага рукой, и начала сворачиваться кольцами. — Так нам ничто не помешает, и никто ничего не услышит.
— И ч-что вы собираетесь с нами делать, — дрожащим голосом спросил Кирхан.
— Ну конечно же, — устраиваясь поудобнее на своём хвосте, зловеще протянула Тараша, окутанная алым свечением факелов, а потом резко сказала: — слушать вас, тупицы!
И Кирхан забился в конвульсиях и рухнул на пол.
— Вы снова переборщили, госпожа… — раздался от двери грузный голос Хараха.
— Заткнись, — прошипела Тараша и вытянула в сторону руку с заранее вытащенным фарфоровым бутыльком, — и дай противоядие.
— Э-эй, Кирхан, — потормошили братья младшего, и Варх вспыхнул: — Что ты с ним сделала, стерва⁈
— Отойдите, — спокойно произнёс Харах.
— Варх, успокойся, — удержал Джарх брата от импульсивных действий.
Страж напоил бессознательного нага и отполз обратно к двери, вернув по пути бутылёк надзирательнице. Вскоре Карих перестал дёргаться и мирно засопел.
Джарх облегчённо вздохнул и отпустил Варха. Тот сражу же ринулся проверять состояние младшего.
Тараша легла на бок, подпирая правой рукой голову, и, рассматривая острые чёрные ноготки на левой, кратко сказала:
— Я слушаю.
— Да по…
— Да заткнись уже! — не выдержал Джарх.
— Б-брат, я… — ошалело посмотрел Варх на одноглазого.
— По — мол — чи-и-и-и, — процедил сквозь зубы Джарх, и второй притих.
Тараша продолжала молча рассматривать ноготки.
Джарх собрался с духом и заговорил:
— Могу я задать — вопрос?
Воительница взглянула на заключённого, и у того возникло ощущение, будто его сейчас живьём сожрут. Одноглазый снова покрылся испариной и шумно сглотнул.
Тараша вернула взгляд на ногти:
— Один.
Джарх облегчённо выдохнул:
— Почему — вы решили нас выслушать?
— Те, кто не лгут мне, достойны быть выслушанными, — продолжая демонстративно любоваться ноготками, спокойно ответила Тараша.
— Я-ясно… — братья переглянулись, и Джарх задумчиво произнёс: — С чего бы начать?..
— С девочки, за которую вы пытались заступиться, — подтолкнула Тараша.
— П-понял… — кивнул одноглазый и начал: — Где-то с год назад мы дежурили у рабских клеток, и в одной из них Кирхан заметил девушку, которую мы не видели со времён жизни в трущобах…
— Вы не кровь Скорпусов⁈
— Нет, приёмные… Да и мы, — кивнул Джарх на парней, — друг другу не родные. Мы по духу братья.
— Ясно. Продолжай.
— Так вот… Мы сначала Кирхану не поверили. А когда увидели золотые волосы и точно такие же, хоть и потускневшие, глаза — сомнений не осталось. Это и вправду была Айран. Вытащить её, — вздохнул Джарх, — мы не могли, поэтому всячески пытались облегчить её участь. Ну и заодно и тех, кто с ней в клетке сидел. Иначе было никак…
— Вот только эти твари всё равно как-то пронюхали об этом… — вскипел Варх и сжал кулаки.
— Да, — кивнул Джарх, — но практически через год. После этого мы больше у клеток не дежурили. Нас на Стены определили. А на днях мы случайно услышали от пьяных надзирателей, что Айран собираются в Чистилище отправить кого-то вербовать. От этой новости у нашего Кирхана крышу и снесло. Аж до самого главы семейства добрался и нас за собой протащил. Как он это сделал, — усмехнулся одноглазый, — для меня до сих пор загадка…
— Просто я его сын… — вклинился очнувшийся Кирхан.
— А, понятно. Погоди, — Джарх повернулся к младшему из братьев, — а как ты тогда в трущобах оказался⁈