***
Просыпаюсь от ощущения чьей-то руки на своём плече. Дернувшись, поднимаю голову, машинально хватая прислонённый к соседнему дереву штурмовой комплекс и вижу улыбающееся лицо ирландки.
— Вставай командир. Пора ужинать и решать, что делать дальше.
Поморщившись от боли в затёкшей руке, поднимаюсь на ноги, оглядываясь вокруг. Открыв интерфейс, обнаруживаю, что сейчас около шести часов вечера — большую часть дня мы проспали. Когда запрашиваю о происшествиях в процессе дежурства, отзывается только Радзимир. Вытянув руку, показывает в сторону города.
— Там снова снаряды рвались. Вояки похоже так и не успокоились, всё долбят по кварталам.
Кивнув ему, уточняю ситуацию у Роберта и Ратны, но в их смены ничего подобного не было. Значит опять короткий артналёт. Или пехоте потребовалась огневая поддержка. В любом случае, нас это теперь никак не касается. Хотя вернуться в пентхаус с его комфортными постелями и наличием электричества, я бы не отказался — до сих пор жалко, что из-за вмешательства армии, пришлось срочно менять все планы.
За ужином-завтраком, обозначаю план действий, который крайне прост — мы снимаемся с места и топаем по лесу, пока не отыщем место, подходящее в качестве временного места базирования. Параллельно с этим ищем источники воды, либо торговую платформу. Как я понимаю, их должны были спустить и за пределами городов, пусть и разбросав на куда большем расстоянии друг от друга. Если не будет иных вариантов — купим чистой воды за денежные единицы. Заодно, может встретим кого-то, кто окажется в курсе местных реалий и сможет нас сориентировать, рассказав о ближайших населённых пунктах.
Вопросов, как и предложений, ни у кого нет. Поэтому, поочерёдно прикрывая друг друга, заканчиваем приём пищи и экипировавшись, спускаемся с холма. А через пару минут уже теряем его из виду, углубляясь в лес.
Глава II
Выбрав направление, которое отдаляет нас от города, пробираемся через лес, стараясь поддерживать хороший темп. В процессе, становится понятно, что организаторы проекта действительно восстановили немало видов. Помимо птиц и белок, которых мы видели раньше, пару раз замечаем мелькающих зайцев. Более того, по земле ползают жуки, а в воздухе порой видны насекомые. Что интересно — есть даже комары, которых вроде не было, когда мы укладывались спать. Либо мы были настолько задолбанными, что просто этого не заметили.
Через полтора часа солнце начинает клониться вниз и я обдумываю варианты — попробовать шагать дальше в темноте, либо сделать привал. По-хорошему нам надо бы отыскать укрытие, но пока ничего подходящего на пути не встречается.
Минут через десять слышу, как до ушей доносится какой-то шум и останавливаюсь, подав сигнал рукой остальным. Прислушавшись, понимаю, что впереди кто-то…поёт. Машинально оглядываюсь назад и Ратна, двигающаяся сразу за мной, недоумённо пожимает плечами. Согласен — нынче не каждый день встретишь поющего человека.
Осторожно пробираемся дальше и останавливаемся, когда становится понятно, что лес заканчивается. Судя по всему, «кукловоды» всё-таки решили оставить пространство вокруг старых населённых пунктов пустым, сохранив остатки построек в целости. И сейчас мы смотрим на полуразрушенные деревенские дома — раньше здесь было небольшое польское селение, на полсотни дворов.
Источник пения обнаруживается, когда мы смещаемся метров на двадцать в сторону. Замерев, разглядываю открывшуюся картину, пусти в дело имлпант, а устроившийся за соседним деревом Радзимир, тихо шепчет.
— Это человек?
Скашиваю на него глаза, но первой, так же тихо отвечает ирландка.
— Дикий. Из тех, что остались снаружи, не эвакуировавшись.
В целом это и так очевидно — существо перед нами, хотя и напоминает человека, но лишь отчасти. Скрюченный, замотанный в непонятное тряпьё и орудующий руками, как шимпанзе. На голове почти нет волос — только несколько клоков растительности, а ступни ничем не прикрыты — похоже ему и так комфортно. Занимается же он весьма интересным делом — вовсю потрошит тушу оленя или похожего на него животного, что лежит перед ним. Насколько я могу видеть, вырывает из брюха требуху, отбрасывая её в сторону. Порой засовывает отдельные её куски себе в рот, жадно пережёвывая.
Он же и напевает непонятный мотив. Слов не разобрать, но определённая мелодия в его бурчанье присутствует. По идее он должен уметь разговаривать — не так много времени прошло с третьей волны и тотального переселения под защиту городов. Отсюда, его возраст определить сложно, но скорее всего это кто-то из первого поколения «отказников», что решили остаться на своей земле, решив, что власти им врут. Если посмотреть на ситуацию глобально, то завладевшее чрезвычайными полномочиями правительство, действительно заливало в уши людей массу дерьма. Но вот по поводу химической и радиационной угрозы они не лгали. Так что оставшиеся за пределами защищённых и очищенных городов люди были обречены на мучительную смерть. Или превращение в существ, вроде того, что сейчас перед нами.