Чарли хотела было что-то сказать в своё оправдание, но Энджел мягко замахал руками:
– Нет-нет, всё в полном порядке, мы знаем, сколько у тебя дел, куколка. То одно, то другое. Именно поэтому я подумал и решил устроить сегодня вечеринку-сюрприз для всех нас!
Собравшиеся одобрительно загудели.
– Да-да, только свои, только ветераны «Хазбина». Правда, я столкнулся с одной проблемой: мы здесь не все, а так не годится. Догадываетесь, о ком я?
Аластор заметил, как Чарли одними губами произнесла имя бывшей девушки, и всё никак не мог взять в толк, убить уже наконец Энджела или как.
– Да-да, вы знаете о ком я. Самое радостное лицо нашего ресепшна, Вэгги. Она не была на приёме и пропустила много веселья. Да, не всем нам было легко и радостно с ней, но обойти вниманием её мы тоже не можем. Так что я пожертвую своей гордостью и вызовусь её пригласить. При вас, по телефону, чтобы было честно. А то скажете потом, что я её обидел, вот она и не пришла, ладно? Но я более чем уверен, что она не придёт. Если же она согласится, я, черт возьми, неделю тут прохожу без сапог, чтобы каждый мог любоваться на мои страшенные ноги.
Именно тогда Радиодемон понял, что начинает проваливаться в черную дыру под кодовым именем «Энджел Даст».
– Она придёт!
Да что б вас, как по накатанной!
Персонал обернулся к Чарли, бывшей автором этой отчаянной реплики.
– Да, много чего было, но я уверена, что она не станет держать зала на всех вас, и придёт на вечеринку… Надеюсь, – тонкие чёрные коготки взволнованно переплелись и снова разъединились. Демонесса заметно нервничала.
Толпа практически незаметно сделала крошечный шажок в сторону Энджела.
– При всём моём уважении, хозяйка, – промурчал из-за барной стойки Хаск, уже начавший выбирать топ-10 напитков для тусовки, – Я бы не был так уверен. Так, как ушла она, уходят только те, кто сжёг все мосты и больше на выстрел не подойдёт к отелю… Вот только не надо сейчас включать гробовое молчание, ладно? Вы же все думаете также.
Чарли, оставшись одна, уменьшилась, словно прижавший перья совёнок и втянула и без того узенькие плечи, из-за которых её часто ошибочно принимали за девочку-подростка.
Не может быть.
Просто не может быть!
До сего момента Аластор думал, что мозг Энджела располагается только в одном известном месте и по качеству не уступает таковому у кролика. Похоже, это была ошибка.
– Ну что вы за демоны такие, – лорд Преисподней подошел к девушке, остановившись у её левого плеча, – Если никто не поддержит Чарли, это сделаю я. Я, Аластор, Радиодемон, верю, что её подруга придёт на наш праздник, если хорошо попросим.
– Ага, – бесовские глаза Энджела сверкнули, – Так у нас наметилось пари?
– Пха! – внезапно фыркнула Чарли, скрестив руки на груди, – Было бы из-за чего его устраивать.
– Боишься? – поинтересовался паукообразный демон, нарочито-небрежно рассматривая невидимую пылинку между большим и указательным пальцами.
– Вот ещё. Я с удовольствием похожу неделю босиком.
– Нет-нет, куколка, какое же это пари, если условия равны и даже «с удовольствием»? Раз ты настолько уверена в успехе, я придумаю условия для вас обоих, идёт? Обещаю не злоупотреблять властью… Ну так как?
– Если проигрываешь – неделя открытых ног, Энджел. Да? – уточнила Чарли, грозя ему пальцем.
– Да, конечно, клянусь своим потрясающе красивым телом.
– А что насчёт нашего условия?
– Я пока не придумал, – трансвестит напустил на себя вид ленивой скуки, – Скажу после звонка.
Ал бросил на девушку взгляд утопающего, но куда там! Чарли была уже в пари, сжав кулаки; даже её щечки разрумянились.
«Чарли, дурында ты эдакая, нельзя ведь так безоговорочно верить в людей до последнего, даже если вы и были пять лет вместе. Некоторые вещи не склеить, особенно если от них осталась только невразумительная пыль»
Ну конечно, уже звонит. На громкой связи, кто бы сомневался.
– Что? – раздался недовольный голос по ту сторону сети.
– Вэгги! – порноактёр спроецировал на лицо живейшую радость, – Сто лет уже не разговаривали, чё как? Я чё звоню. Мы тут решили междусобойчик устроить в честь годовщины отеля, ты ведь тоже у истоков стояла. Айда к нам, а? Будет весело!
Протянулась мучительная секунда, и… Щелчок отбоя. Толпа тут же наэлектризовалась, с немалым интересом повернувшись к Аластору и Чарли.
– Видимо, это был ответ «нет», – Энджел сунул телефон в карман, подходя ближе, словно наигравшийся с жертвой тигр.
– А вдруг она просто обрадовалась и спешит приехать? – ещё пыталась как-то оправдаться Чарли, неловко улыбаясь. До неё наконец-то дошли масштабы приключения, в которое она вот-вот должна была влипнуть, да ещё и не в одиночку.
– Не-а. Я более чем уверен, – Энджел умудрился растянуть шаги таким образом, что казалось, между ними было расстояние в целый олимпийский стадион, а не пять квадратиков плитки, – Так что я назначаю условия пари.
Аластор продолжал улыбаться, но таким образом, будто его выставили на продажу, и прямо сейчас начался аукцион за внутренние органы.
– Прости-и-и-и, – жалко выжала сквозь сомкнутые зубы Чарли, переводя взгляд на Энджела и стараясь выглядеть максимально невозмутимо, – Так и…
– Ни к чему печалиться, когда заканчивается один этап жизни, – Энджел сегодня был явно в каком-то творческом ударе, – Поскольку обычно Фортуна тут же подкидывает другой, надо только успеть разглядеть. А посему, чтобы было легче разглядывать, я, властью, данною мне, без малейшего злоупотребление оной поручаю вам двоим… Топать в номер для новобрачных и остаться там до утра, но только раздевшись до нижнего белья! Так будет гораздо удобнее друг друга разглядывать. В случае чего можете снять то, что покажется лишним, – трансвестит подмигнул Радиодемону, и последний пообещал себе перво-наперво выбить именно этот глаз, когда пари закончится.
– Я… тебя… в порошок…
Почтенная публика отпрянула, услышав радиопомехи, но гей лишь подбоченился, увереннее опираясь на свои каблуки:
– Нечего кидаться. Я мог бы загадать ей танцевать стриптиз, но не загадал же.
– Так это тебе «спасибо» сказать надо?! – чуток оклемавшись, накинулась на гея Чарли.
– Нет, но всё зависит от того, насколько хорошо вам будет… А, чего я всё распинаюсь, айда! Мы вас проводим!
Один лифт и полкоридора спустя двух несчастных партнёров по бизнесу впихали в номер и надёжно заперли дверь снаружи.
– Веселитесь! – крикнул напоследок Энджел, и по ту сторону стало тихо.
Аластор и Чарли первый раз за всё время посмотрели друг на друга.
– Ал, мне очень… Что ты делаешь?
– А ты забыла условия? – он принялся развязывать свой галстук-«бабочку», увенчанную красным камушком, – Демоническая честь, все дела. Если хочешь, я отвернусь, а ты залезешь под одеяло, это не запрещено… О, нет, я не это хотел сказать!
– Спокойно, я всё верно поняла, – Чарли начала расстёгивать рубашку, косясь на своего товарища по несчастью, – Это я виновата. Видел бы папа. Заключила пари. И это еще легко отделалась.
– Напомни мне, дорогая, почему Энджела нельзя убивать, – попросил Аластор, принимаясь вылезать из брюк с такой осторожностью, будто они были проржавевшей бомбой времён Второй мировой.
– Всё ещё пытаюсь найти причину быть милостивой, но, боюсь, после этой выходки сдамся, – демонесса тоже расправилась с одеждой и осталась стоять, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
«Так, только не пялься! Не пялься, кому говорят! У неё кошки на душе скребут, а ты уставился, будто не видел девушку в нижнем белье! А ну живо отвёл глаза!! Во-о-от, самодисциплина!» – с этим настроем Радиодемон решительно сложил руки на груди, вперив свои алые зрачки на узор обоев.
– Я… плохо выгляжу? – послышался её нерешительный голос.
– Что? Да как тебе такое вообще в голову пришло, ты просто красавица! Давай, располагайся, где удобно, а я пока…
– Ты от меня пятишься?