Он профессионально размял голосовые связки, доставая микрофон:
– Мои дорогие слушатели, сегодня мой день стартовал поздно, но чертовски хорошо. Наверняка вы гадаете, чем я занят. Скажу одно: у меня появилась интересная идея для моего маленького отельного хобби, и сейчас я собираюсь проверить всё, что с ней связано. Сегодня адский жаркий денёк, я бы сказал, что даже мысленно солнечно, и у меня отличное настроение. Но всё равно, лучше не попадайтесь меня на пути. С вами был Аластор, всего хорошего!
Ну вот, теперь день стал полноценным. Ал регулярно устраивал себе авторские эфиры, или, как сейчас модно говорить, подкасты (словечко подкинула Чарли, как-то раз застукав его за этим занятием). Это напоминало ему о славных деньках профессии.
Вот и библиотека. Заодно скоротал себе путь.
К следующему повороту сюжета лорд был не очень готов.
– Надо же. Каких демонов принесло.
– А. Здравствуй, Вэгги. Новая работа?Латиноамерика нехотя кивнула:
– Что будешь брать?
Откинув прочь мысли о ревущей в его пиджак девушке, демон моментально сделал деловое лицо:
– Я бы хотел увидеть карты ада: современную и самую старую из тех, которыми вы располагаете. И ещё, пожалуй, пару книг по мифологии.
Бывшая подружка Чарли вздернула бровь, но вслух не выказала ровным счётом никакого удивления.
Пока она ходила за заказом, Аластор оглянулся. Библиотека оказалась пыльной и сумрачной, хорошее места для демоницы-моли. И мало людей шарахается.
– Вот, – Вэгги выложила на стол два свитка и четыре книги различных степеней потрёпанности.
– Могу я кое-что сказать? – всё же решился влезть не в своё дело Радиодемон, остановив её попытку уйти обратно за стол.
– Окажи честь, – демоница скрестила руки на груди с таким видом, будто малейшая секунда ожидания могла лишить её работы, хотя в библиотеке не было больше ни души.
– Чарли очень плохо без тебя, она весь вечер проплакала.
– А сейчас жива?
– Да.
– Значит, справится. И, как я понимаю, ты был с ней? Утешил её своим джентльменством?
– Ну зачем ты так?
– Низачем, – она передёрнула худыми плечами, – Я убиваю свою нездоровую привязанность. Поверь, это лучше, чем молчать и делать вид, что всё как прежде. Пусть ненавидит, если хочет, я пойму. Но она справится. Да и ты рядом с ней.
– Твоя глупая ревность не имеет под собой никаких оснований.
– Да, рассказывай.
– Точно.
Она хмыкнула, бесстрашно глядя на него единственным глазом:
– Я могу идти работать?
– Да, пожалуйста, – Аластор проводил её взглядом, и, бесшумно вздохнув, прогоняя не связанные с работой мысли, развернул современную карту.
Вот он, Пентаграм Сити, супергород идеальный окружности. Прямо хоть на доску печатай и тесто раскатывай.
Коготь демона пробежался по окраинам. Вот был город – и нет города. За краями – ни одной пометки. Никакого тебе указателя Terra incognita, ничего…
Что ж, а что насчёт древней карты?
Двухтысячелетний пергамент, пахнущий плесенью, протестующе захрустел, нехотя открывая лорду своё хрупкое тельце. Город сильно изменился, появились новые кварталы, но масштаб…
Точно такой же.
За две тысячи лет размер не изменился.
А что с окраиной?
Граница была очерчена уверенными жирными линиями, хотя, как было известно Аластору, город никогда не был обнесён стенами, и уж тем более в древние времена. Раз так, почему никто не исследовал то, что лежит за его пределами?
Чахоточная лампочка в светильнике, замыслившая суицид, нервно заморгала у лица Радиодемона, и тот внезапно разглядел практически стёртую надпись, от которой уцелел один лишь отпечаток нажима древнего художника.
Древний демонический язык. В углах карты обнаружилось ещё три таких же надписи, все одинаковые.
Аластор как мог скопировал надпись и подошёл к Вэгги:
– Дорогуша, ты не в курсе, что это за слово?
Всё. Завелась, прямо по лицу видно. Раз теперь она не девушка Чарли и повела себя как последняя паскуда, сам чёрт велел немного её побесить.
– Не в курсе, и я тебе не дорогуша.
– Занятно, надеюсь, это не диковинная виньетка автора, – будто и не заметив её возмущения, облокотился о столик ресепшна Ал, вертя листок бумаги в пальцах.
Вэгги подождала, пока он отвернётся, и, наконец, неохотно произнесла:
– Спроси у Чарли.
– А?
– Ага. У Чарли спроси, говорю. Она же главный полиглот Преисподней.
– Точно, я слегка запамятовал. Так и сделаю, спасибо.
– Прямо бесишь своей вежливостью.
– Я не виноват, что меня хорошо воспитали, дорогуша.
Следом раздался полный негодования скрип зубов, но Радиодемону было уже наплевать.
После коротенькой стычки наступило мирное затишье. Ал закопался в книги по самые рога и сидел за столом до тех пор, пока треклятый крестец снова не начал угрожать последствиями воистину вселенского масштаба.
Ответов не нашлось, зато с радостью насыпали основные вопросы. Если это для еретиков, то почему в нём нет, скажем буддистов? Почему, если грешники живут здесь, спят и едят, а также способны заниматься сексом, за всю историю ада родился только один ребёнок – Чарли?
И если Чарли вдруг умрёт, то…
Радиодемон выпустил из руки карандаш, уставившись прямо перед собой.
Если Чарли умрёт, то куда, скажите на милость, она сможет попасть?
Мозг тут же услужливо начал тыкать на клавиши. Добрая, чистосердечная, ну, допустим, сквернословит самую чуточку, но в самом деле…
Рождённая от искусительницы и падшего ангела, она…
БАХ!
– Э-эй, поосторожней там с книгами! – через всю стойку рявкнула на него Вэгги. Её взгляд метнулся к демону словно оптический прицел.
– Прошу прощения, – Аластор осторожно поднял талмуд, раскрывшийся на Древнем Египте.
«На Великом суде душу грешника взвешивают, кладя на одну чашу перо. Если душа весит столько же, смертного ждёт счастливая загробная жизнь среди звёзд. Если же душе тяжелее, то Амат, чудовище, тёмная мать с головой крокодила, пожирает его сердце»
Взвешивание.
Аластор так и вцепился в это слово. Та же концепция, те же лёгкие и тяжёлые душе. Амат. Тёмная мать…
Мать? Она пожирала, чтобы родить заново?
Как земля? Но однажды стало много, слишком много, и она…
– Эй, академик, мы закрываемся.
– Как, уже? – от неожиданности встрепенулся Радиодемон.
– Поздно. Уже. Хочешь что-то взять – оформляй читательский, – Вэгги опёрлась об его стол бедром, уперев руки в бока. Етитечно грозная, как ни посмотри.
– Спасибо, не стоит, я нашёл, что хотел.
– Славно. А теперь всего хорошего. И лучше не говори Чарли, что я здесь работаю.
– Договорились, – демон встал и слегка потянулся, разминая затёкшие мышцы.
– Блокнот.
– Да-да, забираю.
– И поживей, я домой хочу.
– Ты как всегда очаровательна, дорогуша. Хорошего тебе вечера.
– И тебе с Чарли тоже.
– В смыс…– хотел было уточнить Радиодемон, но дверь смачно захлопнулась у него перед носом. В любом случае, зачем обижаться на блажных?
Пока он раздумывал, идти сегодня к Чарли или нет (ему казалось, что, в основном, он откопал только кучу вопросов и одну странную надпись, которая может оказаться ничем), ноги сами привели его к окраине.
Вот и конец Пентаграм Сити. Ни табличек, ничего. Под ногами хрустели шприцы и пластиковые обёртки. Адская романтика. Наверное, глубоководные рыбы на Земле живут в таких же условиях: кругом мусор от существ, которых они даже не имели чести знать.
Что ж, лицо попроще – и на штурм окраины! Ангелов пограничья не видно, по ту сторону висит какая-то невразумительное дымка, и, собственно, всё. Ни звуков, ни запахов…
Стоило лорду сделать шаг, как ботинки, истошно всхлипнув, будто щенки от жестокого обращения, тут же повернулась на 180 градусов, разумеется, вместе с хозяином. Внутреннее ухо зафиксировало поворот лёгкой тошнотой, напомнив, что его владелец ни разу не балерина.