— А, — глубокомысленно произнес Нотт, — так это был твой намек на то, чтобы сбежать и найти его. Теперь я все понимаю.
Гермиона швырнула в него книгу.
— Я никогда не говорила, что это самое мудрое решение, которое я когда-либо принимала, — призналась она, чувствуя, как краска прилила к ее щекам
— Нам нужно, чтобы ты научилась этому смирению, — с мягкой ухмылкой сказал Малфой.
Ее желудок сжался при виде его улыбки. Жизнь в одной квартире с ним только усугубляла то, что происходило между ними, и Гермиона едва могла смотреть на него, не испытывая острого желания наброситься. И она не была полностью уверена, насколько это было связано с феромонами, которые он обычно испускал, или же это был лишь способ его вейлы укрепить связь, играя у нее на нервах?
Или это было вызвано ее собственным растущим интересом к нему.
— Хотелось бы иметь меньше двусмысленности в проклятии, — тихо сказала она, жуя кончик сахарного пера, которое Малфой принес ей домой, после того как она однажды упомянула о том, как наслаждалась ими в школе.
Загадки приходили как и обычно, и хотя она оставалась в своей человеческой форме гораздо чаще, все равно превращалась в львицу каждое утро и вечер, убеждаясь, что проблем с переходами из одной сущности в другую не возникает. Проклятие заставило ее смириться с новой и жуткой жизнью, несмотря на то, что она теперь была не так одинока, как до встречи со знахарем.
Но все же что-то неловко всколыхнулось в ней при упоминании пункта о смирении. Она поймала себя на том, что все больше и больше думает о том, как можно выполнить этот пункт, если сейчас она все меньше времени проводит в одиночестве. И как вообще понять это «смирение»? Гермиона поклялась себе спросить об этом у колдуна при встрече.
— Мне кажется, — почти извиняющимся тоном сказал Нотт, — что эти ответы вы не найдете в книгах. Я знаю, Грейнджер, это тоже шокирует меня!
Гермиона закатила глаза. Нотт, как всегда, был неумолим в своих поддразниваниях и саркастических замечаниях, но его слова приобрели небывалую мягкость с тех пор, как она помогла ему с Салли-Энн.
И хотя в последующие несколько дней он хандрил по всей квартире, не уходя даже ночью, как обычно, Гермиона воздерживалась от вопросов, которых Нотт не хотел слышать.
— Возможно, ты и прав, — вздохнула она.
— Я имею в виду, ты ведь знаешь, как его найти, верно? — спросил Нотт, аккуратно складывая свою пустую сумку. — И там тебе придется попытаться, ну не знаю, договориться с ним или что-то в этом роде?
— Или что-то в этом роде, — с гримасой вставил Малфой, пробегая пальцами по своим и без того взъерошенным волосам.
— В прошлый раз мне пришлось нанять проводника, который знал, как найти его хижину, — задумчиво сказала Гермиона. — Полагаю, на этот раз мы сможем сделать то же самое. Защита на его жилище делает невозможным найти иначе.
— Кстати, когда вы уезжаете? — спросил Нотт, небрежно листая один из журналов. — Ну, знаешь, чтобы я мог организовать собрание своего ковена, когда квартира окажется в моем распоряжении.
— Никакого шабаша, — невозмутимо произнес Малфой, хотя его губы дрогнули в намеке на улыбку.
— Как жаль, — сказал Нотт, прищелкнув языком.
— Мы собирались уехать, когда у нас появится хоть какой-нибудь план действий, — продолжил Малфой, игнорируя своего старого друга, — но нам не очень везет.
— Верно, — сказала Гермиона, — но мы ничего не нашли. Может быть, в Австралии найдется что-то, что сможет помочь. Возможно, нам придется смириться с тем, что наша поездка окажется длиннее, чем планировалось изначально.
— Хорошо, — согласился Малфой, проводя рукой по лицу. Она практически чувствовала исходящее от него напряжение.
Он так усердно трудился, пытаясь помочь ей найти освобождение от этого проклятия, несмотря на то, что все, чего она хотела, — это завершить их связь, чтобы он не испытывал той ужасающей боли каждый день. Она нахмурилась и пристально посмотрела на него.
— Тогда отправимся завтра, — тихо сказала она. — И сейчас сделаем перерыв.
— А что такое перерыв? — со смешком спросил Малфой.
— Я люблю отдыхать, — сказал Нотт, выпрямляясь на стуле. — Карты есть?
— Конечно, — сказала Гермиона, пожав плечами. — Хотя я думала совсем о другом.
Резко поднявшись и легонько помассировав виски, Гермиона порылась в кухонных шкафах, вернувшись с неполной бутылкой огневиски и тремя стаканами.
— Ты серьезно, Грейнджер? — разинув рот, спросил Нотт.
— Ну да. Мы уже несколько дней занимаемся этим исследованием, — она заколебалась, покусывая губу. — Ты что, больше не можешь пить огневиски?
— Конечно, могу, — усмехнулся Нотт, потянувшись за стаканом. — Я просто не думал, что в тебе это есть.
Малфой просто медленно улыбнулся ей, его серые глаза засияли так, как не сияли уже последние пару дней.
— Этого будет недостаточно, если мы начнем, — тихо пробормотал он. Его взгляд метнулся к Нотту, который тут же усмехнулся. — Нам нужно проникнуть в винные погреба поместья Малфоев.
Нотт мгновенно вскочил на ноги.
— Пошли отсюда.
Малфой тоже встал, поправляя рубашку и закатывая рукава. Он протянул руку Гермионе и помог ей подняться на ноги, мягкая улыбка задержалась в изгибе его губ.
Гермиона почувствовала, как у нее перехватило дыхание, когда она уставилась на него, завороженная светом в его серых глазах.
— После виски из подвала, эта бутылка станет похожа на драконью мочу, — с очаровательной улыбкой пробормотал он, удерживая ее взгляд.
— Отлично, — ответила Гермиона, судорожно сглотнув. Он все еще держал ее за руку, и она переплела их пальцы.
Его язык высунулся, чтобы облизать губы, и когда он открыл рот, чтобы сказать что-то еще, Нотт преувеличенно вздохнул.
— Пошли, — повторил он, переминаясь с ноги на ногу, и Гермиона поняла, что он предвкушает грядущую дегустацию виски.
— Верно, — сказал Малфой, продолжая пристально смотреть на Гермиону. Она почувствовала, что краснеет от жара его взгляда. Он прикусил нижнюю губу, пряча улыбку. — Встретимся там, Тео.
И все еще держа ее за руку, он с Гермионой трансгрессировал в Малфой-мэнор.
Некоторое время спустя Гермиона поймала себя на безудержном хихиканье, когда Нотт потчевал их своими ночными приключениями. Она со смехом откинула голову назад при мысли о трех обычных ворах, которые пытались ограбить вампира, и убежали, крича при виде его клыков.
— Ты должен был согласиться и пойти с ними домой, — фыркнула она, слегка запинаясь.
— Темная Грейнджер, — рассмеялся Малфой, допив свой стакан виски и налив себе добавки.
— Ну тогда им лучше знать, — возмутилась она.
— Теперь да, — сказал Нотт, широко улыбаясь и сверкнув острыми как бритва зубами.
Гермиона рассмеялась, повернувшись к Малфою, который сидел рядом с ней на диване, положив одну руку на подушку за ее плечами.
— И если бы ты тоже был там, — хихикнула она, тыча его пальцем в грудную клетку. — Ты швырнул бы в них огонь.
— Драко просто должен отрастить крылья, и все тут же разбегутся, — сказал Нотт, рассмеявшись.
— А я могу их увидеть? — спросила Гермиона, повернув к нему голову и, как она понадеялась, убедительно улыбнувшись. — Я никогда не видела твоих крыльев.
— Мне они не нравятся, — коротко ответил Малфой, нахмурившись. — Я стараюсь держать их в себе, насколько это возможно.
— Но что, если тебе нужно улететь от опасности? — спросила она, моргая. — Что тогда?
— Полагаю, я сам решу, попаду ли я когда-нибудь в ситуацию, когда мне нужно будет улететь от опасности, — ответил Малфой с полуулыбкой, его глаза были тяжело прикрыты. — До этого момента — нет.
— Отлично, — с насмешливым неодобрением сказала Гермиона, которое тут же исчезло, когда она снова рассмеялась.