Выбрать главу

Вера в загробную жизнь, внушаемая религией страдающему человечеству, всегда играла чрезвычайно вредную социальную роль. Диалектика религиозной идеологии такова, что, утверждаясь в классовом обществе на почве эксплуатации, на почве социальной придавленности масс в качестве фантастического утешения, вера в загробную жизнь, как и вся религия в целом, становится орудием укрепления породивших ее условий, направляется против самих же этих масс трудящихся.

Ведь во имя этой веры трудящимся предписывается всяческое пренебрежение к земной жизни и ее благам, как к временному, лишенному самостоятельного значения существованию. Люди, поучает и убеждает верующих религия, лишь «временные гости» на земле, так как здешняя жизнь имеет скоротечный характер, ее радости преходящи и обманчивы, а все земные дела, как бы они ни казались значительны, — только мирская «суета сует», т.е. тщетное, пустое дело. Земная жизнь, говорит религия, — это мир греха и суеты, в котором не может быть истинного счастья. Счастья можно достичь только после смерти, если душа попадет в рай; только там, за гробом, и начнется «настоящая» жизнь, готовиться к которой и должен верующий. А посему в этой жизни следует довольствоваться тем, что «бог даст», не завидовать богатству, ибо земные сокровища суетны и никчемны, и следует заботиться не столько о земном благоустройстве, сколько о том, чтобы своим поведением на земле, молитвами и постом спасти душу. «Не любите мира, ни того, что в мире...» — говорит Библия (I посл. Иоанна, гл. 2, ст. 15).

Во имя призрачного, выдуманного блаженства на небесах, где предлагается искать цель жизни, религия проповедует вреднейшую мысль о бесполезности попыток людей улучшить свою реальную земную жизнь. Их борьбу за свое счастье она объявляет не имеющей смысла и ценности, ибо что значат ничтожные короткие земные радости человека по сравнению с вечной райской жизнью за гробом.

Еще в XVIII в. один из замечательных борцов против религии французский философ Гельвеций писал: «Вера в загробную жизнь мешает нам быть счастливыми в этой жизни. Мы прозябаем в бедности, коснеем в невежестве оттого, что надеемся на более счастливое будущее».

Счастливая жизнь на земле рассматривается религией даже как помеха и серьезное препятствие на пути к небесному благополучию, ибо блаженство в раю «всевышний» дарует не всякому, а только тем, кто, отказывая себе во всем, прожил трудную и горькую жизнь, только мученикам, «страждущим» и «претерпевшим», чьи души оберегает сам бог. Кто несправедливо страдает, говорит религия, тем лучше, это зачтется им на «том свете».

Во имя будущего бессмертия, ради достижения небесного блаженства верующим надлежит отречься от земных благ, безмолвно переносить всякие лишения и невзгоды, насилия и произвол и вымаливать у «всесильного» счастья на «том свете».

Если человек верит, что безмерным и безропотным страданием на земле он может заслужить право на райскую жизнь, он неспособен на активное противодействие злу и насилию.

Зная, что при жизни никакие угрозы и обещания религии все равно не сбудутся, церковь считала более выгодным и безопасным управлять «будущей», загробной жизнью верующих. «Будущая жизнь, составляя продолжение настоящей, зависит вполне от последней», — поучает, например, христианская церковь. Сам господь по всей справедливости одних награждает за праведную жизнь, других наказывает за пороки и грехи. Если человек благочестиво жил на земле, совершенно в духе христовом, по его заповедям, т.е. по предписаниям церкви, то его загробным уделом будет рай. В евангелии сказано: «Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек» (от Иоанна, гл. 8, ст. 51). Причем под «праведной» жизнью понимаются глубочайшее смирение и покорность, которые превозносятся как высшие добродетели, бездумное, слепое повиновение, прощение обид, терпение. Но горе человеку, не следовавшему предписаниям религии, пренебрегавшему законами церкви, осмелившемуся при жизни протестовать и бунтовать, горе строптивым и неверующим, горе душе, прогневавшей бога! Такому человеку служители религии угрожают наказаниями «за беззаконие» в виде вечных ужасных страданий ада.