Подобное возможно только в том случае, когда наши «наломанные дрова», по важности, не уступают, по крайней мере, важности дел вселенских, что весьма маловероятно. И даже, если об этом будет просить не сам грешник, а «святой» человек, проблема о «важности» для Бога наших вопросов не исчезает.
Но, если наши проблемы действительно важны, то возникает проблема «доставки» послания адресату. В древности люди видели ситуацию более реально и отправлялись сами в поисках Богов за помощью:
«...Кузнец-молодец сделал Настеньке семь пар железных сапог, взяла ещё Настенька семь железных хлебов, поклонилась она родимому батюшке и старшим сёстрам своим, братьев своих любимых повидала, курган матери навестила, требы Роду и Ладе принесла, и отправилась в путь-дорогу искать своего суженого Ясна Сокола.
Идёт Настенька путём-дорогою. Идёт она не день, не два, не три дня, идёт она долгое время. Шла она и чистым полем, и Урманным лесом, шла и высокими горами. В полях птицы ей песни пели, урманные леса её привечали, с высоких гор она всем миром любовалась, и дошла она, наконец, до долины дивной, где вайтманы торговые стояли и из долины сей, в небеса безкрайние улетали.
Упросиласъ Настенька к добрым людям на вайтману торговую и отбыла в дальний путь с родимой земли, за тридевять дальних далей. Долго мчалась вайтмана торговая средь звёзд небесных, сколько прошло времени неведомо, только Настенька одну пару железных сапог износила, один железный хлеб изглодала, а тут и путь вайтманы закончился, а Настенькиному пути конца и краю нет.
Вздохнула тогда Настенька устало, а как села вайтмана торговая на землю дивную, пошла она по дороге лесной, вслед за уходящим на покой Солнцем синим... Постучалась Настенька в терем. Жила в том тереме одна старушка — добрая или злая, про то Настенька не знала. Отворила старушка сени — стоит перед ней красная девица.
— Пусти, бабушка, ночевать!
— Входи, голубушка, гостьей будешь. Как тебя звать милая?
— Настенька. А Вы кто будете бабушка?
— Я Богиня Карна. А далеко ли ты идёшь, молодая!
— Далеко ли близко, сама не ведаю, бабушка. А ищу я Ясна Сокола из чертога Финиста. Не слыхала ли ты про него, бабушка Карна!
— Как не слыхать! Я старая, давно на свете сварожъем живу, я про всех во всех мирах слыхала! Далеко тебе до чертога Финиста добираться, голубушка, ещё полвтора круга дальних далей...»[39]
Как следует из сказанного выше, не каждый Бог и не всегда может решить наши проблемы, даже если у него (неё) и возникнет желание помочь. Даже Боги не в состоянии заставить любить или не любить, а если они и заставят это сделать, то это будет не настоящая любовь. Что они в состоянии сделать, так это убрать наваждение. Конечно, Боги могут быть более или менее могучими или даже всесильными, но некоторые деяния неподвласны и им, всемогущим Богам...
Таким образом, обращаться молитвой к богам — неблагодарное дело, нет никакой гарантии, что Боги эту молитву услышат. А вот, кто-нибудь другой, кто Богом не является, может «откликнутся» на призыв о помощи. Только навряд ли что-нибудь толковое и положительное из этого получится.
И вообще, почему человек привык снимать с себя ответственность за свои деяния? Почему Господь Бог должен «расхлёбывать» за нас наши с вами «супы»?!
Так что, так или иначе, молитва-просьба не может достичь «ушей Бога», за исключением тех случаев, когда кто-нибудь «знаком» с ним персонально, что весьма проблематично.
Молитва-самонастрой — предназначена для введения себя в определённое качественное состояние, необходимое для возможности свершения желаемого. Но, при подобном подходе, существует одно немаловажное «но» — человек не может ввести себя в качественное состояние, которого у него нет, как нельзя найти чёрную кошку в тёмной комнате, когда её там просто нет.
Качественный уровень эволюционного развития человека, при котором он может «отработать» свои грехи или карму, не доступен человеку, совершившему эти греховные деяния.
Естественно, если человек, совершивший тот или иной грех, осознал содеянное и пытается искупить свою вину добрыми делами, его «грех» не исчезнет, но добрые дела создадут хоть какой-то противовес тому вреду, который создал самому себе человек своим проступком или преступлением.
Хотелось бы обратить внимание на то, что «противовес» грешник создаёт самому себе, а сущность-жертва остаётся без какой-либо помощи, во-первых. А во-вторых, добрые дела «работают» только тогда, когда грешник совершает действия, несущие добро другим людям. «Добрые дела», в виде «пожертвования» части награбленных денег никакого компенсирующего действия не несут. Только личное участие, собственноручное участие «согрешившего» в добрых делах приводит к нарабатыванию положительного противовеса — положительной кармы.