«Ну, здравствуй, мальчик Ван»
«Учитель, как хорошо, что ты пришел. Со мной случилось что-то страшное».
«Я знал, что рано или поздно твоя истинная природа пробудится. Я ждал этого дня»
«Моя истинная природа… этот зверь?!»
«Это не зверь, это твоя сила, сынок. Не надо бояться своей силы. Она превращается в зверя, только если ее неправильно использовать. Ты должен научиться контролировать ее и направлять во благо людям».
«Почему ты не предупредил меня об этом, пока я не был озлоблен на весь мир? Почему ты не научил меня? Сегодня я чуть не стал убийцей от того, что не был готов… Если ты знал, что это когда-нибудь случится, ты должен был подготовить меня!»
«Если бы я не подготовил тебя, ты сейчас не задавал бы таких вопросов, мальчик Ван, ты торжествовал бы свою победу и строил планы мести всем, кто когда-либо косо на тебя смотрел. Ты справишься, сынок, я верю в тебя».
Учитель О мягко улыбнулся и покачал своей старой головой. От него исходило спокойствие и тепло, и Лин окунулся в эти волны, как когда-то в детстве. Покой и умиротворение снизошли на него с прячущихся за тучами небес. Он припал к коленям Учителя и закрыл глаза.
«Учитель, я всегда думал: почему ты выбрал меня? Теперь я догадываюсь. Потому что во мне сидит зверь и его надо было приручить?»
«Все имеет смысл. Но это не я тебя выбрал, Учителя и Ученики находят друг друга по звездам».
«Пусть будет так… Можно мне остаться здесь с тобой? Я не хочу возвращаться на Землю, да еще с этим зверем. Я боюсь».
«Ты должен вернуться. Нельзя уклоняться от испытаний».
«Пусть тогда зверь останется здесь. Я не хочу. Я отказываюсь…»
«Это невозможно. Открой глаза и просыпайся».
Ученик замотал головой, еще крепче прижимаясь лбом к ногам Учителя. Он не хотел открывать глаз, он хотел остаться здесь навсегда. Невесомая ладонь легла ему на плечо и заставила подняться.
«Открой глаза, сынок, и ничего не бойся».
«О, скажи, почему ты ушел тогда? – тихо спросил Ученик. По щекам поползли горячие слезы. – Наверное, ты хотел, чтобы я сам это понял, но я был слишком мал, чтобы понять. Я хранил обиду всю жизнь»
«Я никуда и не уходил, я всегда был рядом».
«Но тебя не было столько лет!»
«Не говори так, иначе я буду считать, что был плохим Учителем. – О провел ладонью возле его лица, и слезы высохли сами собой. – Я всегда был и буду рядом. Подумай над этим, мальчик Ван. – Он вышел из дома, у порога обернулся. – Ты должен вернуться на Землю. Смотри, не подведи меня, я поручился за тебя».
«Поручился перед кем, Учитель? Что я должен делать? О, подожди!»
Удаляющаяся фигурка еще какое-то время виднелась в проеме распахнутой настежь двери и в конце концов растаяла в клубах рассветного тумана. А вместо нее на фоне серого неба начал вырисовываться другой силуэт.
Лин открыл глаза. На пороге стоял и молча смотрел на него Элиот Рамирес. Постояв так несколько минут, он тряхнул головой и ушел.
Нужно встать и закрыть дверь, подумал Лин и вновь провалился в забытье. На этот раз Учитель не пришел. Он прождал его, сидя на большом камне посреди пыльной горячей дороги и поглядывая на часы. Он должен был еще о многом расспросить. Казалось, он ждет уже целую вечность. Ужасно жарко, солнце прожигает сквозь одежду, и совершенно негде укрыться…
Он проснулся и почувствовал, что горит. Голова болела, лицо пылало, в глаза изнутри мозга толчками билось пламя, тело вздрагивало от озноба, при этом руки и ноги были ледяными. Он со стоном перевернулся на бок и сквозь туман снова увидел Эли, испытующе разглядывающего его из-за двери.
– Ты кто? – серьезно спросил инспектор. – Человек?
– Не знаю. Наверное, – сказал Лин.
– Звездочет рассказывает всем, что ты мутант.
– Ему, конечно, виднее. – Помолчали. – Я никого там не убил?
– Да нет, только покалечил.
– Это хорошо. – Помолчали. – Давно я так валяюсь?
– Да уже целые сутки.
– Хм… Как Тина?
– Не знаю. Она не выходит из каюты с тех пор, как мы вернулись на корабль. Красавчик все беспокоится, волнуется, а она его не пускает. Никого не пускает.
Лин собрал все силы и сел на постели. Голова еще кружилась, но огонь, бьющий в глаза, ослаб. Он заметил, как инспектор слегка отпрянул от двери.
– Эли, – сказал он строго, – ты веришь Бини?