– Да вы что, ребята, я же свой, – проговорил он, медленно поднимая руки.
Все нужно было сделать в считанные секунды. Она должна сбежать, должна! Сирота из Лагеря общественных работников, да еще нелегал, не имеет никаких прав. Она никто, ее не будут искать, она беззащитна, поэтому с ней не станут церемониться… Все, время вышло, надо решать! Элиот Рамирес мысленно сосчитал до пяти и внезапно бросился на одного из десантников. Кто это был,он разбирать не стал, скорее всего, Пит-Зубастик, только у него в отряде такая худая шея. Наплевать на Пита, наплевать на всех… Главное, чтобы Сана успела убежать.
Бывшие сослуживцы среагировали не сразу, а потом набросились на него всей толпой. Воспользовавшись неразберихой, девушка нырнула в высокую траву. Из темноты послышался бешеный треск потревоженных растений. Вслед раздались очереди, по полю пронесся огненный смерч. Никто не бросился вдогонку, потому что этот Рамирес дрался как разъяренный зверь, и даже вшестером им не сразу удалось его скрутить.
Наконец неравная схватка была окончена, наручники защелкнулись на руках дезертира, и солдаты, поддерживая вывихнутые руки и вытирая окровавленные лица, уже без злобы пинали его, смачно сплевывая красную слюну и осколки зубов.
– Прекратить! Я кому сказал, кретины, отставить!
Угрюмый сержант, тяжело впечатывая походные ботинки в рыхлую землю, вышел на свет фонарей. Рядовые расступились.
– Что, победы над старушками совсем лишила вас мозгов? – рявкнул он, оглядев солдат исподлобья.
Он наклонился к Элиоту и освободил его руки.
– Уходи.
– Но… – попробовал возразить кто-то.
– Пусть уходит! – грозно произнес сержант. – Вы десантники или грязные шпионы? Если для вас, элитного подразделения, не нашлось на Земле лучшей работы, это не означает, что вы должны уподобиться этим псам из разведки! Пусть сами делают свою грязную работу. Наша задание – взять людей в том ангаре, а этого парня там не было. Всем ясно? У кого-то есть сомнения?..
Эпизод 17
Эли мчался через поле, не оглядываясь и еле успевая разводить руками хлещущую по лицу еще дымящуюся опаленную траву. Иногда он останавливался и прислушивался, шепотом звал ее. Но Сана не отзывалась, и он вновь продирался сквозь заросли. Вдруг нога уткнулась во что-то мягкое, он потерял равновесие, упал, зашарил по земле, холодея от страшной догадки. Это была Сана, она лежала навзничь, неестественно раскинув руки, и не дышала. Пульс почти не прощупывался, было темно, Эли плохо видел, но чувствовал запах крови и горелой человеческой плоти. Он подхватил невесомое тело девушки на руки и бросился в направлении огней Столицы.
Еще не рассвело, когда он вышел на пустое шоссе. Магистраль словно вымерла. Он опустил Сану на обочину, присел рядом отдышаться, но почти сразу поднялся и вновь двинулся в путь, еле переставляя ноги и бережно прижимая к себе подругу.
Вскоре их догнал неожиданно вынырнувший из темноты свет фар, рядом заскрипели тормоза. Эли продолжал идти. Пусть даже это полиции или кто-то еще, ему уже было все равно.
– Эй, приятель, кажется, тебе нужна помощь?..
Молодой человек с разноцветными волосами и очками ночного видения на носу высадил их около здания с неоновой надписью «Клиника доктора Аладдина».
– Это хорошая больница, – сказал он. – Моя мамаша лечила здесь свою мигрень.
Эли не успел поблагодарить парня – его машина исчезла так же внезапно, как и появилась. Прозрачная дверь распахнулась перед ним, и он без сил упал на сверкающий белый пол, залитый светом. Он больше не мог держаться на ногах, и только наблюдал, как ее увозят на каталке, всю окутанную проводами, как вокруг суетятся люди, как проворно робот-уборщик оттирает с белого пятна крови. Чьи-то заботливые руки помогли подняться, усадили в кресло, смазали раны и ссадины.
На рассвете его разбудили и попросили пройти к директору больницы. Его провели через ряд сияющих чистотой коридоров, оранжерею и благоухающую цветами приемную и усадили за большой стол, по другую сторону которого находился грузный лысоватый мужчина. Это был директор клиники, о чем гласила болтающаяся на груди визитка.
– Ваша подруга потеряла много крови, но жить будет, – сказал директор. – Ее рана не смертельна.
– Спасибо, – проговорил Эли, не поднимая глаз. – Я не знаю… у меня нет денег, но, если…
– Ничего не нужно. Я не об этом хотел с вами говорить. Надеюсь, молодой человек, вы понимаете. что я должен спросить у вас документы и сообщить в полицию об огнестрельном ранении?
– Да, – пролепетал Элиот.
– Но я не сделаю этого, если вы мне честно расскажете, в чем дело. У меня самого сын вашего возраста… Впрочем, это не имеет отношения к делу. Так как, на вас напали хулиганы?