У Купера раскалывалась голова. Николай опять куда-то пропал и приходилось все делать самому. Он устал от шума и истерических сигналов правительственной связи. Все чего-то требовали от него, но что он мог поделать? Он фактически в одиночку боролся с такой, как оказалось, мощной организацией и, вполне естественно, потерпел поражение. Кто мог ожидать, что Язычники накроют центр города непроницаемым магнитным колпаком, и Столица временно окажется отрезанной от остального мира. Кто мог предполагать такое? Даже он, шеф разведки, был застигнут врасплох. Теперь-то Президент наконец поймет, с какой мощной силой имеет дело и отнесется к его опасениям повнимательнее. Враг рода человеческого не дремлет, и нужно быть начеку, размышлял шеф разведки, когда в открытую дверь кабинета решительно ворвался Депутат и забарабанил огромными кулаками по столу.
– Где моя дочь?! Я требую вернуть мою дочь!
– Успокойтесь, господин Депутат, – сказал Купер устало. Это был не первый посетитель, и для всех он заготовил один ответ. – Правительство делает все возможное. Заложники будут спасены, а негодяи понесут заслуженное наказание. Уверяю вас.
– Чем вы занимаетесь в своей конторе?! – прокричал Депутат. видимо, не удовлетворившись этим объяснением, – Вы зря занимаете свое кресло! Если моя дочь и ее жених не будут найдена в течение дня, я подниму на ноги весь Парламент!
Депутат вышел. Купер посмотрел ему вслед и разразился страшными проклятиями.
Эпизод 37
Учитель О сказал, что все будет хорошо, и ушел.
На корабле спохватились не сразу, а, обнаружив, что кого-то не хватает, кинулись искать. Куда подевался этот славный старичок в белой одежде? – недоумевали военные. Он ушел, объясняла Мэй. Куда он мог уйти в открытом космосе с корабля, идущего на запредельной скорости? Пересел на попутный транспорт? Он ушел в Космос, отвечала Мэй и не понимала их недоумения. Куда же еще уходить Учителю О, как не в Космос? Это же так естественно. «Ох, уж эти белые, ничего они не понимают», – качала головой женщина. Она была рада уходу О, так как это означало, что с Лином все будет в порядке. Она была в этом так уверена, что разрешила Тине сидеть возле его постели.
Она смотрела на то, как зеленоглазая чутко дремлет, обнимая ее сына и прислушиваясь к его дыханию, как целует и гладит его раны, и тихо плакала от счастья. Судьба любит ее Лина. Теперь она могла быть спокойна.
Мэй вернулась в свою каюту, заперла дверь и зажгла ароматические палочки. Она должна была поблагодарить богов и духов и еще о многом их попросить.
Эпизод 38
Сознание возвращалось медленно, но минуты просветления становились все длиннее.
На веки легли блики искусственного света. Лин сделал вдох ожившими легкими и почувствовал знакомый специфический запах, какой бывает на космических станциях. Вот это да, подумал он, значит, на тот свет теперь доставляют на межпланетных кораблях? Эта мысль показалось ему очень смешной. Он открыл глаза и посмотрел вокруг. Так и есть! Понемногу возвращались зрение и слух. Вместе с ощущением жизни появилась и боль, но Лин не заметил ее. Он смотрел на знакомую растрепанную голову, лежащую на его груди. Тина!..
Тина дремала, обнимая его поперек туловища, и, наверное, видела тревожные сны. Ее плечи подрагивали, а губы шевелились. Лин почему-то сразу понял, что это не бред и не галлюцинация, а настоящая Тина.
Тина приподняла голову, чтобы повернуть затекшую шею, и встретилась с ним глазами. Мгновение она смотрела, застыв, а потом закричала так пронзительно, что в каюту тут же набежала куча военных, желтых и белых вперемежку. Поднялся ужасный шум. Они обступили воскресшего, жали руки, хлопали по плечу.
Люди расступились и приутихли, и из толпы показалась маленькая седая женщина. Она не стала бросаться к сыну, а остановилась, сложив руки и строго глядя на него.
– Мама?.. – Лин был потрясен до глубины души.
– Ты был плохим сыном, – сурово сказала мать. – Но ты, наверное, все-таки сделал в своей жизни что-то хорошее, если заслужил такую женщину.
По команде Мэй военные стали вываливаться из каюты, продолжая шумно обсуждать произошедшее.
Тина еле дождалась, когда наступит тишина.
Они смотрели друг на друга. Тина не могла произнести ни слова, хотя душа была переполнена. Лин тоже молчал.
Наконец он спросил:
– Интересно, как тут оказалась мама?
– Это долгая история. – Тина почему-то смутилась. – Мы союзницы, твоя мама настоящая сорвиголова.