51.
Эпикур говорит, что боги обитают в промежутках между мирами. Прекрасно. Нас здесь, разумеется, не интересует подлинный смысл межмировых пространств Эпикура. Они существуют лишь в пустом пространстве, в бездне, зияющей между миром действительным и миром воображаемым, между законом и его применением, между действием и результатом действия, между настоящим и будущим. Боги воображаемые существа, мнимые, фантастические существа, которые, строго говоря, обязаны своим бытием не настоящему времени, а будущему и прошедшему. Боги, обязанные своим бытием последнему, являются тем, что уже больше не существует; это мертвецы, существа эти живут только в душе и представлении, их культ у некоторых народов и составляет всю религию, у большинства же значительную, существенную часть религии. Но бесконечно сильнее, чем прошлое, действует на душу будущее; прошлое оставляет лишь спокойное ощущение воспоминания, будущее же стоит перед нашим взором с ужасами ада или с небесным блаженством. Поэтому боги, восставшие из гроба, сами только тени богов; подлинные, живые боги, повелители дождя и солнца, молнии и грома, жизни и смерти, неба и преисподней, обязаны своим существованием лишь страху и надежде - силам, распоряжающимся жизнью и смертью, расцвечивающим темную пучину будущего фантастическими существами. Настоящее в высшей степени прозаично, завершено, определенно; его нельзя изменить, восполнить, выделить. В настоящем представление совпадает с действительностью, богам в нем нет места, нет простора, настоящее - безбожно. Будущее же есть царство поэзии, царство неограниченных возможностей и случайностей, будущее может быть тем или другим, оно может быть таким, каким я его желаю, или таким, каким я его страшусь. Оно еще не обречено суровой судьбе, не допускающей никаких измерений;
оно еще витает между бытием и небытием в своих высотах над "повседневной" действительностью и явной наличностью; оно еще входит в сферу другого "невидимого" мира, мира, движимого не законами тяжести, а чувствительными нервами. Этот мир - мир богов. Настоящее принадлежит мне, будущее - богам. Сейчас я налицо;
боги не могут у меня отнять настоящего мгновения, которое, впрочем, тотчас становится прошлым; даже божественное всемогущество не может случившееся превратить в не бывшее, как это утверждалось уже древними. Но буду ли я существовать в следующее мгновение? Зависит ли следующее мгновение моей жизни от моей воли или же оно находится в необходимой связи с настоящим мгновением? Нет? Тут бесконечное число случайностей;
ежеминутно будущее мгновение может оказаться навеки отторгнутым от настоящего - или неустойчивостью почвы под моими ногами, или падением крыши над моей головой, молнией, ружейным выстрелом, камнем, даже виноградиной, попавшей вместо пищевода в дыхательное горло. Но благодетельные боги не допускают этого резкого толчка, они своими эфирными, неуязвимыми телами заполняют поры нашего человеческого тела, открытые для всевозможных вредоносных воздействий, они минувшее мгновение связывают с наступающим; они служат посредниками между будущим и настоящим, они являются и владеют в непрерывной связи тем, чем люди - эти пористые боги - являются и владеют даже в промежутках, лишь с перерывами.
52.
Милосердие - существенное свойство богов; но как могут они быть милосердными, если они не всемогущи, если они не свободны от законов естественного предвидения, то есть от цепей природной необходимости, если в индивидуальных случаях, в вопросах жизни и смерти, они не оказываются хозяевами природы и друзьями и благодетелями людей, следовательно, если они не творят чудес? Боги или, вернее, природа одарила человека телесными и душевными силами, чтобы он мог поддерживать свое существование. Но разве всегда достаточно этих естественных средств самосохранения? Не попадаю ли я часто в такое положение, в котором я безнадежно погиб бы, если бы божественная рука не задерживала беспощадного хода естественного порядка? Естественный порядок хорош, но всегда ли он хорош? Например, этот непрерывный дождь, эта продолжительная засуха вполне в порядке вещей, но если боги не помогут, не прекратят этой засухи, то в результате ее не погибну ли я, не погибнет ли моя семья, не погибнет ли даже целый народ? Даже христиане, подобно грекам, обращающимся к Зевсу, молят своего бога о дожде и думают, что он услышит их мольбу. В застольных беседах Лютера читаем: "Была великая засуха, потому что долго не было дождя, и хлеб в поле уже стал сгорать; тогда доктор Мартин Лютер стал молиться и сказал, тяжело вздыхая: О! господи! Снизойди к нашей молитве ради твоего обетования... Я знаю, что мы от всего сердца к тебе взываем и вздыхаем с тоской, почему же ты нас не слышишь? В ближайшую же, ночь после того прошел обильный, благоприятный для растений дождь". Поэтому чудеса тесно связаны с божественным управлением и провидением, мало того, это - единственное доказательство, раскрытие и проявление божеств, как сил и существ, отличных от природы; упразднить чудеса - значит упразднить самих богов. Чем боги отличаются от людей? Только тем, что они не ограничены в том, в чем ограничены люди, что они всегда таковы, каковыми люди бывают только по временам, мгновениями. Правда, устранение ограничений сопровождается усилением и изменением свойств, но тождество остается в силе. Люди живут жизненность есть божественность, это - существенное свойство, коренное условие божества, но - увы! - человеческая жизнь недолговечна, люди умирают, боги же бессмертны, обладая вечной жизнью; люди тоже счастливы, но не беспрерывно, подобно богам; люди также добры, но не всегда, и в этом, по Сократу, заключается отличие божества от человечества, что боги неизменно добры; люди также, согласно Аристотелю, наслаждаются божественным блаженством мышления, но у них духовная деятельность прерывается другими делами, другой деятельностью. Итак, у богов и у людей те же свойства, те же правила жизни, только у первых в их правилах нет ограничений, нет исключений, как у вторых. Потусторонняя жизнь есть не что иное, как продолжение настоящей жизни, не прерываемое смертью, так же точно божественное существо есть не что иное, как продолжение человеческого существа, не прерываемое природой, вообще - непрерывное, неограниченное человеческое существо. Чем же отличаются чудеса от явлений природы? Как раз тем, чем божество отличается от человека. Действие или свойство природы, которое не оказывается благотворным в данном специальном случае, превращается посредством чуда в благотворное или, во всяком случае, в безвредное: