Размеренные удары подкованных железом сапог метрономом отдавались в голове у Гамлета. Он поднял голову и уставился в зрачок направленного ему в лицо дула, такой же бездонный, как провалы в черепе фон Каупиша. У Гамлета возникло чувство, что он смотрит в глаза самой тьме и та тянет к нему свои извивающиеся щупальца -- такие же, как у профессора М. с картины Дали над камином Холмса... Сопротивляться этой иллюзии сил у принца не было, и ему оставалось только криво усмехнуться.
Но выстрела не последовало. Второй раз за день многострадальная оконная арка была подвергнута насилию. Остатки рам разлетелись в щепы, и в тронный зал вкатился здоровенный черный шар, усеянный острыми шипами. Издав оглушительный треск, шипы выстрелили в стороны, прошибая немецкие доспехи, как бумагу, и выплескивая фонтаны кровавых ошметков. Десяток солдат разом оказались пришпилены к стенам, как огромные уродливые насекомые в коллекции гиганта-энтомолога. Со стен посыпались старые щиты, а один из шипов угодил в цепь, держащую люстру на двести свечей. С воистину сатанинским лязгом звенья цепи лопнули, и на пол обрушилась трехсотфунтовая гора стекла.
-- Всех порву, суки! -- взревел шар знакомым голосом и выпустил наружу руки с зажатыми в них восьмимиллиметровыми пулеметами Викерса. -- Мочи нацистскую сволоту!
Вслед за руками, показалась голова Ватсона, а стоило ему встать на ноги, как тронный зал огласился невероятных грохотом. Очереди из пулеметов смели всех оставшихся немцев, заодно довершив начатый ими варварский акт уничтожения древних реликвий королевской семьи.
Через разбитое окно в зал вкатился Холмс с револьвером и мечом в руках. Сделав пару выстрелов, он подбежал к Гамлету.
-- Держитесь, принц! -- проорал он, перекрикивая грохот пулеметов. -- Мы забираем вас в Англию!
Холмс отложил меч, и в его руках блеснул стеклянный флакон. Секунду спустя после того, как сыщик влил в рот Гамлету отдающую мятой жидкость, мир перед глазами датского принца поплыл и свернулся в крохотную точку...
Гамлет пришел в себя от неравномерных толчков и бьющих в лицо ледяных брызг. Тело страшно болело, согнутая рука оказалось крепко прибинтована к груди, но при каждом ударе снизу отдавалась жуткой болью. Гамлет не сразу понял, что он сидит в моторной лодке, несущейся по беспокойным водам пролива Скагеррак.
Принц повернул голову. Рядом, закутанная в плащ, свернулась Офелия. Лицо ее было бледным, но дышала она ровно. За ней сидел Холмс, не выпускающий из рук окровавленный меч. Мотором правил слегка помятый, но вполне довольный собой Ватсон -- довольный настолько, насколько это доступно железному автоматону с ведром вместо головы.
-- А, принц, вы наконец очнулись! -- Холмс убрал меч в ножны на поясе и придвинулся поближе. -- Как вы себя чувствуете?
-- С... спасибо, терпимо, -- прохрипел Гамлет. -- Что со мной?
-- Вы только что отведали самый редкий и дорогой в мире напиток -- тинктуру Николаса Фламеля. К сожалению ли или к счастью, но это был единственный способ вернуть вас к жизни. А вы очень нужны нам живым.
-- Нам?!
-- Секретной службе Ее Величества королевы Виктории, -- кивнул Холмс. -- Мне жаль, что все так сложилось. Но мы упустили момент, когда немцы стали использовать Клавдия, как марионетку. Все, что случилось в замке Кронборг, было запланировано Гитлером уже давно. Он назвал план по захвату Дании операция "Фортинбрас" -- используя связь Гертруды и Клавдия, люди Гитлера подвели вашего дядю к мысли об убийстве неудобного Германии Гамлета-старшего, а затем использовали Полония и Лаэрта, чтобы имитировать мятеж. Боюсь, сейчас войска Каупиша и Фалькенхорста уже занимают Осло...
-- Зачем вы так рисковали, чтобы спасти меня?
-- Я с тебя, принц, просто фигею, -- громыхнул автоматон. -- А где спасибо? За тебя, блин, за твою кралю?
-- Ватсон, дай человеку время прийти в себя, -- Холмс ободряюще улыбнулся. -- Вы -- последний оставшийся в живых член королевской семьи и единственный законный претендент на датский трон. А значит, действия Гитлера в любой момент можно признать узурпацией.
Тут Гамлет горько усмехнулся, вспомнив разрушенный тронный зал Кронборга.
-- Вы пользуетесь среди народа Дании приличной популярностью, -- продолжал Холмс. -- Ваша фигура станет знаковой в борьбе с фашистами в Скандинавии. Ее Величество планирует через вас организовать сопротивление не только в Дании. Вы, принц, -- настоящая бомба в руках умелого политика.
-- Значит, мы плывем в Англию? -- Гамлет устало откинулся на банку.
-- Да, в паре миль отсюда нас ждет судно. Кстати, ваши друзья Гильденштерн и Розенкранц схвачены и признались в том, что являются немецкими шпионами. Со дня на день их казнят. Но что вы скажете о моем предложении?
Гамлет обернулся. Черные на фоне заката датские утесы уже почти сливались с горизонтом, грозясь вот-вот исчезнуть окончательно.
-- Дрожа, глядите вы на катастрофу, немые зрители явлений смерти! -- продекламировал принц. -- О если б время я имел, но смерть, сержант проворный, вдруг берет под стражу... -- Он вздохнул. -- Я согласен. Куда мне, в конце концов, деваться?
-- Прекрасно. Кстати, принц, откуда эти строки?
-- Да так, из головы... Только что пришло на ум.
Оставляя за собой пенный след и подпрыгивая над волнами, лодка неслась все дальше, туда, где из воды уже вздымалась похожая на сторожевую башню надстройка британской субмарины.