Холмс разразился громовым смехом, вынудив придворных вежливо заулыбаться в ответ.
-- У метода есть только один небольшой недостаток, -- продолжил Холмс. -- Призванные духи эти немы, и пока я использую только титры. В будущем, я полагаю, их будут озвучивать специально подобранные актеры. Однако же вот и подходящее для демонстрации моей последней гениальной работы местечко!
Они остановились перед приютившейся под раскидистыми буками беседкой. В летние дни кроны деревьев укрывали ее посетителей от солнца, но сейчас она сиротливо жалась к потемневшим стволам и кое-где даже была заметна облезшая позолота.
-- Вальдемар! -- Холмс жестом полководца указал автоматону на беседку. -- Подготовь сцену!
Ватсон, раздраженно скрипя суставами, прошествовал внутрь. Там он извлек из одного чемодана белое полотно, которое развесил ближе к стене, из другого -- небольшой синематографический проектор и установил его на треножнике у противоположной ограды.
-- Прошу вас, дамы и господа, садитесь! -- Холмс легко взбежал по ступенькам и встал около экрана.
-- Дорогой Фриц, но разве для синематографа не нужна темнота? -- осведомилась одна из придворных дам.
-- О, она просто необходима! -- лучезарно улыбнулся Холмс.
Жестом заправского фокусника он прямо из воздуха выдернул склянку, заполненную черным порошком.
-- Позвольте продемонстрировать вам небольшой трюк, которому меня научил мой дед, а он гораздо глубже проник в тайны мира духов, нежели его скромный внук!
Холмс ссыпал из флакона на ладонь немного порошка и принялся сдувать его, вращаясь вокруг себя. Крупинки, оставляя за собой темные разводы в воздухе, взмыли к потолку беседки, и в мгновение ока в проемы между опорами спали плотные полотнища тьмы, через которые едва-едва мог пробиться солнечный свет.
Свита восторженно захлопала.
Недовольным остался лишь Гамлет, время от времени высовывающий голову за установленную завесу. Полоний, присутствия которого потребовал Холмс, не появлялся. Вальдемар-Ватсон между тем уже зарядил пленку в аппарат и ждал сигнала к запуску.
-- Мой король! -- раздался снаружи надтреснутый голос, при звуках которого Гамлет вздохнул с облегчением. Офелия все-таки сдержала свое слово.
В проеме беседке появилась голова Полония, крайне своеобразно смотревшаяся на фоне полотнища тьмы. Казалось, что голова плавает в воздухе сама по себе. Сцена эта вызвала волну смешков и похихикиваний среди придворных.
-- Не сейчас, дорогой премьер-министр, -- откликнулся Клавдий. -- Отложите свои заботы на потом и присоединитесь к нам!
-- Но...
-- Никаких "но", -- в голосе Клавдия проскользнули железные нотки. -- К нам прибыл дорогой гость из Германии, и мы не вправе отказать ему в гостеприимстве. Что бы у вас ни было, оно подождет. Верно, дорогая?
Клавдий накрыл ладонью руку Гертруды.
Полоний тяжко вдохнул и прошел в беседку. Ежесекундно извиняясь, он пробрался к свободному месту, как назло оказавшемуся рядом с Гамлетом. Приветствовать принца Полоний не стал, лишь наградил его красноречивым взглядом.
За спинами публики застрекотал синематографический аппарат, и на белом полотне появились первые кадры фильма. Из нутра автоматона, стоявшего за аппаратом, исторглась бравурная музыка.
"Все показанное в этой ленте, является плодом воображения авторов и не связано с реальностью. Однако мы не можем исключать, что так все оно и было, ибо с момента описываемых в картине событий прошли многие годы, и истинная их подоплека может быть нам неизвестна" -- гласила надпись на немецком.
Зрители зашушукались, а Гамлет, отвлекшись на то, чтобы взглянуть на выхваченное светом луча синематографического аппарата лицо Полония, пропустил название фильма. В тот же момент он ощутил толчок в бок и, повернувшись, обнаружил перелезшую через ограждение беседки Офелию.
-- Ты чего? -- прошипел Гамлет, косясь на Полония.
-- Ты думаешь, я могла все это пропустить? -- хихикнула Офелия.
Даже в темноте была видна тонкая золотистая полоска пыльцы фей, тянущаяся по тонкой ноздре ее прелестного носика.
-- Про что фильм? -- Офелия пристроилась прямо в ногах принца.
-- Похоже, "Песнь о Нибелунгах".
-- Скукота, -- зевнула девушка. -- Лучше бы "Бака Роджерса" показал. Не знаешь, Бак и принц Тэллин сбежали из дворца Убийцы Кейна?
На экране мельтешили фигуры в старинных рыцарских доспехах, их периодически сменяли титры, пояснявшие события -- вот Зигфрид крушит семьсот нибелунгов, а вот -- войска Людегера и Людегаста (в этот момент по лицу Кладвия пробежала тень). Ни на первый, ни на второй взгляд герои фильма от людей не отличались, хотя Холмс и уверял всех, что это эфирные существа.
Но вот зрители увидели на экране комнату, в которой остались только двое, судя по титрам, -- король Гюнтер и королева Брунгильда. Какое-то время они изображают диалог, затем бросаются в объятия друг друга и целуются. Титры уверяют зрителей в вечной любви между ними, а затем королева покидает комнату. Гюнтер ложится на украшенное цветами ложе и засыпает.