- Неужели? – с усмешкой спросил капитан.
- Совершенно точно. Мы с моими коллегами поддерживаем постоянный и тесный контакт с различными донорами и уже приступили к следующим сериям дистилляций. Но это будет совсем другой продукт, и он не пойдет ни в какое сравнение с первым, потому что он станет рыночным. И вот как это произойдет...
- Я и так все понял! Мы сделали вам рекламу – и только. – Он повернулся к напарнику. – Ты понимаешь, Герцог? Нас просто использовали в рекламной компании!
Баррис улыбнулся:
- Ну-ну, не стоит так кипятиться. Действительно, у Первой Серии была непростая судьба. Вначале группа состояла из двухсот семидесяти пяти добровольцев, но несколько человек потом отказались от участия в проекте. Духу не хватило. Еще несколько потенциальных доноров попали в катастрофические происшествия, после которых, к несчастью, их мозг оказался для нас бесполезен. Еще пара-тройка была забракована перед самой кончиной, и мы расторгли с ними контракты, а оставшиеся были сокращены до двухсот просто для ровного счета.
Как только дистилляции оказались у нас в руках, осталось разрешить еще одну немаловажную проблему – как их продать. И это, капитан, то самое место, где многие сломали себе голову. Этот контрапункт торговли, с которым пришлось повозиться и вам, и нам. Несколько семей безвременно ушедших составили судебные иски, чтобы не дать нам продавать то, на что у нас были заключены контракты. Но мы же не людоеды – мы и так собирались выплатить солидное вознаграждение – в соответствии, естественно, с доходом, который бы принесло участие доноров в проекте.
А эти иски вызвали только лишние кривотолки и шум вокруг фирмы и послужили расколу в наших рядах. Среди нас появились отступники. Несколько коллег из высшего административного персонала уволились, заявив о полном своем несогласии с методами и так далее...
- Простите, если у меня сердце не разрывается от ваших слов, отозвался Мэй. – Наверное, покажусь вам бесчувственным, мистер капиталист, отозвался Мэй, – но не имею ни времени, ни желания выслушивать еще раз эту душещипательную историю. И, надо вам сказать, она и в первый раз меня не очень-то растрогала.
Скрестив руки на груди жестом полководца, осматривающего поле сражения, Баррис пристально воззрился на капитана. Лицо торговца космическими безделушками оставалось бесстрастным.
- Очень хорошо, – сказал он. – В результате, капитан, мы поставили на рынок идеальный продукт в надлежащие сроки, а нам швырнули его обратно в лицо. Те, для кого он был предназначен, теперь отвергали его. Те, кто его искал, не заслуживали, не стоили его. И тогда законники стали нас сыпать по всем статьям. Нас затаскали по судам. Счета, на которых держалась Корпорация «Сущность», стали гигантскими обязательствами и угрожали выкинуть нас в полный экономический вакуум. Надо было срочно что-то делать, пока дистилляции полностью не обесценились.
- И тогда, – сказал Герцог, – вам проще всего представилось передать фиалы Юэ-Шень.
- Да.
- Да! – Мэй так и подпрыгнул в кресле, но Герцог остановил его движением руки и коротким: «Пусть закончит».
- Страховое агентство к тому времени занизило ценность фиалов в два раза, – продолжал Баррис. Их нынешняя оценка – лишь ничтожная часть первоначальной стоимости. Те из нас, кто остался в правлении, пришли к выводу, что пора сократить расходы и привести их в соответствие с доходами. Чтобы фирма как-то могла дышать. Проще всего было потерять фиалы при соответствующих романтических обстоятельствах. Так что версия с похищением их пиратами представлялась наиболее правдоподобной и понравилась всем – как ее авторам, так и любопытной публике. Так случилось, что с большой помпой и шумом мы объявили, что перевозим фиалы на сверхсекретную военную базу для дальнейших экспериментов.
Конечно же, Юэ-Шень просто не могла устоять перед таким искушением: когда у нее, можно сказать, под носом проносят что-то сверхсекретное и, говорят, необычайно ценное. Особенно когда ей стало известно, что среди дистилляций содержатся знания нескольких криминальных экспертов. Теперь только оставалось поднести огонь к фитилю. Чтобы события выглядели драматичнее.
Конечно, когда поступил запрос, сумма оказалась совершенно непомерной, с самого начала. Они сбили последнюю объявленную рыночную цену наполовину, но страховое агентство не выразило желания платить. Последовали другие предложения – но они были на индивидуальных доноров – а не на серию в целом.
В то же время все развивалось пока неплохо. Наши Дистилляции Первой Серии стали легендой, и сами мы стали крутой компанией, у которой содержатся на хранении такие баснословно дорогие вытяжки из людей. К тому же не нашлось дураков, готовых потягаться за эти драгоценные фиалы с самой Юэ-Шень.
Баррис прокашлялся и заерзал в кресле, как будто ему вдруг стало отчего-то неудобно в нем сидеть.
- По крайней мере, можно сказать, что так было до сих пор. Но вот появились вы...
Мэй встал с совершенно спокойным видом, миролюбиво и безмятежно улыбаясь Баррису:
- Ценю вашу прямоту, – сказал он. – Теперь приступим к делу. Раз у вас все так хорошо прошло, вы, конечно же, теперь не собираетесь выплачивать скромное воздаяние за наши труды. Понимаю, что теперь вам закрыт доступ в премиальный фонд, но, уверен, что есть и другие счета, которые вы можете списать в любое время.
- Списать... Что значит – «списать»?
- Ну, конечно же, – расцвел в улыбке капитан Мэй. – Если размер премиальных основывается на последней уценке фиалов, а, вместе с ними – и суммы вознаграждения, то вы должны нам за возврат товара в размере ста восьмидесяти семи фиалов.
- Ста восьмидесяти шести, – поправил Герцог.
Только поморщившись в ответ на это неуместное уточнение, Мэй продолжил:
- Какая разница. Остановимся на счете в двести восемьдесят миллионов и на этом покончим. Мы готовы обсуждать эту цену и даже пойти на понижение, сделать вам, так сказать, скидку, как молодой и развивающейся компании, но поймите одно – нам не нужен кредит и чеки, нам нужен наличман. Причем мы предпочтем сохранить анонимность и остаться в тени.
- Странно, – сказал Баррис. – После того, как я рассказал вам столько всего, я думал, вы поймете. Никаких обсуждений не будет. Никаких переговоров. И никаких финансовых пересчетов. Вы не получите наличных, капитан Мэй. Я не стану выписывать даже чеков – ничего не будет, кроме того, что вы уже так опрометчиво уничтожили. Корпорация «Сущность» не сможет оплатить тех наличных, которые вам бы хотелось...
- Списа-ать, – пропел капитан.
- ...даже если бы мы захотели это сделать. Но, смею вас заверить, капитан, мы ни в коем случае не захотим.
- Как? – насмешливо откликнулся Мэй. – Мне кажется, я слышу отказ?
- Капитан, как объяснил ваш друг, исчезновение дистиллятов оказало корпорации неоценимую услугу. Вы можете пройти пространство от Сола до самых окраин галактики, и каждый на вашем пути будет знать о нашем существовании и укажет вам дорогу к ближайшему филиалу «Сущность». В каждом баре и пабе на галактических просторах вы услышите какую-нибудь новую сплетню о нашей корпорации. Везде ходят о нас слухи. И назовет нас всякий сущий в галактике язык. Несколько храбрецов уже рискнули жизнью или своими конечностями во славу корпорации. Дело вечно – когда под ним струится кровь. За последние десять лет многие сделали себе карьеру, прославившись именно в качестве легендарных искателей и добытчиков этих фиалов. Так-то, капитан!
- Тогда представьте себе реакцию публики, когда мы объявим во всеуслышание, что некая анонимная шайка наемников так просто взяла и нашла драгоценную реликвию корпорации...
- Нет, капитан. Это будет значить для нас падение интереса публики, и, как следствие – падение интереса к нашим акциям и нашему товару. Спросите у молодого человека, что это значит в условиях современного рынка, он вам лучше объяснит. Память человеческая коротка, и мы не собираемся ее укорачивать, тем более – в отношении Корпорации. Не так ли, капитан? Я ведь не похож на сумасшедшего? А-ха-ха, – беззастенчиво рассмеялся ему в лицо Баррис, скаля белоснежные стоматологические зубы.