Но как же она ее любила! И работу боялась потерять еще и потому, что тогда не сможет больше выплачивать кредит. Квартира была куплена три года назад, когда Эшлин окончательно поняла, что им с Фелимом не судьба вместе приобрести домик с розовыми кустами у крыльца. Был в этом и некий отчаянный расчет: она, разумеется, до последнего надеялась, что, пока оформляются документы, Фелим ворвется к ней и, запыхавшись, изъявит свое согласие на совместную покупку половины дома в отдаленном пригороде. Но, к ее жестокому разочарованию, такого желания он не изъявил, и пришлось подписывать купчую. В то время это казалось ей актом капитуляции. Теперь – нет. Эта квартирка стала ее убежищем, ее гнездом, первым ее настоящим домом. С семнадцати лет Эшлин снимала жилье, спала на чужих кроватях, сидела на продавленных диванах, купленных хозяевами из экономии, а не ради комфорта.
Когда она переехала, из мебели у нее не было ровно ничего. Помимо предметов первой необходимости, как то: утюг, стопка застиранных полотенец, разрозненные простыни и наволочки. Все остальное от и до надлежало купить. С Эшлин случилась форменная истерика. Мысль о том, что месяц за месяцем вместо новой одежды придется покупать всякую ерунду – стулья, например, – приводила ее в бешенство.
– Но не можем же мы сидеть на полу, – взывал к ней Фелим.
– Знаю, – соглашалась Эшлин.
– Но ты ведь такая организованная, – недоумевал ее друг. – Я думал, ты отлично умеешь делать это… ну, как его? – наводить уют.
Вид у Эшлин был настолько несчастный, что Фелим робко предложил:
– Радость моя, давай купим что-нибудь из мебели.
– Кровать, что ли? – неприязненно буркнула Эшлин.
– Ну, если уж к слову пришлось…
Заниматься с Эшлин сексом Фелиму нравилось, поэтому он и вспомнил о кровати.
– Можем мы себе это позволить?
Эшлин задумалась. Поскольку финансовые дела Фелима приводила в порядок она, то знала, что много с него не возьмешь.
– Пожалуй, – съязвила она. – Если только ты расплатишься со своей кредитки.
Злясь и нервничая, она взяла ссуду в банке, приобрела диван, стол, платяной шкаф и пару стульев. Целый год жила без занавесок, говоря: «Просто не буду мыть окна, вот никто ничего и не увидит». Штора для душа была куплена только после того, как вечные лужи на полу ванной начали протекать к Джой. Но мало-помалу настроение менялось. Пусть она не занималась переоборудованием квартиры с такой же безумной страстью, как Клода, но свой дом по-своему любила, даже купила целых два комплекта постельного белья (прикольный, в джинсовом стиле, и белоснежный, с вафельным тиснением, от «Зен»). А совсем недавно выкинула сорок фунтов на совершенно ненужное зеркало, которое просто ей понравилось. Да, конечно, то было перед месячными, когда голова работает плохо, но все же. И уж окончательно стало ясно, насколько теперь все изменилось, в тот день, когда она выложила двести фунтов за пылесос.
В дверь постучали. Вошла Джой, бледная, как привидение.
– Прости, я увлеклась уборкой, – спохватилась Эшлин. – Разбудила тебя?
– И хорошо. Мне сегодня ехать в Хаут, к маме в гости, – с тоской в голосе ответила Джой. – И не отменишь, я и так уже четыре воскресенья подряд тяну. Что делать, ума не приложу. Она ведь закатит банкет с жареным и пареным, которым станет меня насильно пичкать, а на сладкое устроит допрос с целью выяснить, счастлива ли я. Ты же знаешь, что такое эти мамы.
А вот тут Джой ошибается. С вопросами типа: «Ты счастлива?» – Эшлин была знакома. Вот только это она сама обычно пыталась с их помощью определить мамин уровень душевного комфорта.
– Хоть бы она устраивала воскресный обед в нормальное время, – жаловалась Джой.
– Во вторник вечером, например, – усмехнулась Эшлин. – Кстати, ты Теда сегодня не видела?
– Еще нет. Наверно, вчера ему повезло, и теперь какая-нибудь несчастная не может выставить его из своей спальни.
– Но он действительно был в ударе. Ну, что, сама расскажешь, как у тебя там с человеком-барсуком, или надо клещами вытягивать?
Джой тут же просияла.
– Он переночевал у меня. Трахаться не трахались, но побаловались немножко. Он сказал, что позвонит. Интересно, позвонит или нет?
– Минет не повод для знакомства, – глубокомысленно изрекла Эшлин.
– Расскажи мне об этом! А ну-ка, – Джой потянулась к картам Таро, – поглядим, что у нас тут. Императрица? Это что?
– Плодовитость. Смотри, не забывай принимать пилюли.