Глава 42
Всё оказалось не так плохо, как я себе успела придумать.
Да, Матвею не понравились вскрывшиеся обстоятельства, связанные с моей настоящей личностью, но он не отказался от меня, не прогнал.
И кто бы мог подумать, что нити наших судеб уже когда-то соприкасались? С ума сойти!
Рюкзак с деньгами я взяла из металлического ящика, что висел на задней стене сарая. Я готовилась к тому, что нужно будет бежать, если меня найдёт папа. А бежать лучше всего не к главной дороге, где меня точно будут ждать, а задними дворами, кустами, путать следы у реки. Короче, действовать нестандартно.
Оказалось, что в доме Тихона скопилось очень много моих вещей. Все я не унесу. Да и смысл нести всё это в дом Матвея? У него уже созданы все условия для жизни и достаточно уютно. Достаточно только рюкзака и минимума одежды.
Но у двери, когда я уже собиралась выйти, мен догнало осознание — я его подставляю. Я ужасно подставляю Матвея и сознательно веду к большому риску. А у него ведь есть дочь. Папа может пожалеть меня, когда найдёт. Накажет. Но Матвея могут убить. Кто-нибудь из охраны может применить оружие. И что тогда? Как я буду с этим жить?
Нет. Я не пойду к нему. Останусь здесь. Сегодня переночую, а завтра с утра уеду. Я слышала, что в шесть часов мимо деревни проходит какой-то рейсовый автобус. Он-то и увезет меня куда подальше. Найду новое место для пряток, только в этот раз не буду знакомиться ни с кем из соседей.
Я решительно сняла сандалии, положила рюкзак на пол рядом с матрасом и переоделась в спортивный костюм, чтобы завтра с утра не тратить время на переодевания. Проснусь и сразу поеду.
Хотя… Смысл ждать завтра? Да и Матвей не даст мне это сделать. Я ведь ушла, чтобы забрать вещи и вернуться к нему. Убегу сейчас, пока он не подозревает, что я задумала.
Надела носки, кроссовки, собрала волосы на макушке в пучок. Накинула рюкзак на плечи, остановилась на пороге, окинула крошечный домик взглядом. Это странно, но мне жалко его покидать. Я столько всего здесь провернула для уюта, и всё это так просто бросить? Как от сердца отрываю.
— Пока, домик, — произнесла я тихо.
Вышла в сени, взяла веточку, которой закрывают дом, открыла дверь на крыльцо и подпрыгнула на месте, наткнувшись на Матвея, который, оказалось, всё это время ждал меня. Вместе с Ржавым.
— Куда на этот раз собралась бежать? — в его лице и голосе не было ни единого намёка на доброе расположение ко мне.
— Н-никуда, — соврала я. Неубедительно.
— Пиздишь, как дышишь.
Я же говорила.
— Я иду к тебе. Сейчас закрою дом и приду. Можешь подождать меня у себя.
— Закрывай. Я подожду, — Матвей скрестил руки на груди и внимательно следил за каждым моим движением.
— Я не маленькая. Сама могу закрыть и дойти до соседнего дома. Не надо меня контролировать.
Я показывала напускную злость. А у самой уже тряслись руки, и глаза были на мокром месте, потому что я мысленно прощалась с Матвеем и даже с Ржавым.
Чувствую себя матерью, которая вынуждена бросить семью.
— Мать Тереза, у тебя на лбу написано, что ты задумала. Втыкай свою ветку, и пошли ко мне. Не пойдёшь сама, закину на плечо. Хватит, добегалась. Конечная.
— Я сама решу, когда мне остановиться.
Наверняка я сейчас была похожа на упёртую пятилетку, которая решила для себя, что назло маме отморозит уши.
— Ясно, — вздохнул устало Матвей. Забрал из моей руки сухую ветку, сам закрыл дом Тихона и, не церемонясь, закинул меня на своё плечо.
— Отпусти!
— Угу, разбежался, — Матвей по-хозяйски положил ладонь на мой зад и понёс к себе. Ржавый самой модельной походкой шёл за своим хозяином. — А чтобы не убежала, посидишь в наручниках у батареи.
К батарее меня, разумеется, никто не приковал. Матвей занёс меня в дом, поставил у порога и сказал, что я могу делать в его доме все, что захочу, кроме побега.
Сам Матвей взял телефон и вышел из дома. В окно гостиной я видела, как он в сгущающихся сумерках кому-то звонил, расхаживая вдоль забора.
Бедненький.
Я не человек, а спонсор проблем для него. Вот нафига ему всё это? Он же отдыхать сюда приехал, а не для того, чтобы разгребать вот это вот всё. Может, убежать, пока он занят разговором?
Ну, давай, устрой детский сад, побегай от человека, который не несет для тебя никакой угрозы. Хотя, я ведь несу в себе угрозу для него.