Я стала гладить кота, который, в свою очередь, смотрел в сторону папы самым суровым многообещающим видом. Кажется, он вместе со мной обещал нагадить тому на колени.
— Останови у каких-нибудь кустов, — снисходительно и нервно потребовал папа.
— Слушаюсь, — бросил водитель. Впереди сидящий охранник зашевелился и, кажется, достал пистолет.
— Серьёзно?! — вскинула я брови, обратившись в папе. — Твой охранник планирует пристрелить меня, если пописаю не на тот куст?
Судя по папиному профилю, мои слова с болью прокатывались по его черепной коробке. Он всё ещё категорически отказывался смотреть в мою сторону, но ему всё сложнее давалось делать вид, что меня рядом нет.
— Здесь нормально? — спросил водитель.
— Нормально, — ответил папа сухо, даже не посмотрев вокруг.
Кусты были так себе, но когда очень хочется писать, то и они сойдут.
Вереница машин остановилась. Первым из нашего авто вышел охранник, который открыл для меня дверь и терпеливо ждал, когда я и кот соизволим выйти.
Щурясь от яркого солнечного света после тонировки авто, я вышла на обочину и поставила у ног Ржавого. В отличие от меня, он церемониться и искать место ещё более уединенное не стал. Немного обнюхал гравий на обочине и присел прямо там. С лицом министра он гадил у края дороги и смотрел в салон машины через всё ещё открытую дверь на папу. Не знаю, о чём именно думал в этот момент кот, но кажется, я была с ним солидарна.
Только когда кот закончил свои дела и закопал свидетельство о них, я пошла к кустам, прихватив у одного из охранников упаковку влажных салфеток.
— Отвернулись! — рявкнул папа, так как охрана продолжала делать свою работу — следить за объектом и его безопасностью.
В кустах я долго не задерживалась. Ржавый исчез и у машины, в которой мы ехали его не было. Я испугалась, но о нём решила подумать потом, когда помогу Матвею.
Я демонстративно прошла мимо охранника, который придерживал для меня дверь и ждал, когда я сяду в машину. Подойдя к багажнику машины, в которой по моим предположениям везли Матвея, я увидела около неё Ржавого, который смотрел на закрытую дверцу и нервно мяукал.
— Откройте, — потребовала я у охраны. — Ему нужно попить и в туалет. Откройте!
— Что ты ещё задумала, Ассоль? — громко хлопнув дверью, из машины вышел папа и широкими шагами дошёл до меня. Со злостью заглянул мне в глаза и грубо схватил за локоть, вцепившись в махровую ткань халата. — Быстро в машину. Ты поссала, кот посрал. Больше мы ни о чём не договаривались.
Папа тянул меня за собой, я брыкалась и сопротивлялась.
— Я никуда не уйду, пока Матвей не попьёт и не сходит в туалет.
— Может, его ещё в ресторан сводить? — рявкнул папа.
— Надо будет, и в ресторан сводишь, и цветы подаришь, — выплюнула я озлобленно в его искаженное яростью лицо. — Открой, я сказала!
— А я сказал, что ты сейчас закроешь рот и сядешь в машину, — папа, как нашкодившего котёнка взял меня за шкирку, вцепившись в халат и поволок в сторону машины на потеху своей охране, которая усиленно пыталась прятать улыбки.
— А я сказала — нет! — бросила и я решительно развязала на талии халат. Не заметивший этого папа, стянул с меня его и понял это только тогда, когда отошёл на несколько шагов с пустым халатом, а обернувшись, увидел меня голой.
А я даже не пыталась прикрываться. Пусть все смотрят.
— Отвернулись! — крикнул папа на охрану и рванул ко мне, пытаясь укутать обратно в халат. — Ушли отсюда! — папа был очень зол, ещё сильнее он злился, когда у него получалось спрятать мою наготу от посторонних глаз.
— А ты не прячь меня, папочка, не прячь. Я же всего лишь товар, который ты хочешь выгодно под кого-то подложить. Вот и относись ко мне к вещи, как ты привык. Не прячь. Вдруг мимо какой-нибудь миллиардер сейчас проедет, пусть сразу весь товар и увидит. Удобно же. Всё, как ты и мечтал, папочка.
— Да что ж ты делаешь-то, Ассоль?! — кажется, папа был готов начать истерику не хуже моей.
— Открой багажник и дай ему всё, что он захочет, — процедила я уверенно, пока папа пытался, не глядя в мою сторону, прикрыть меня халатом. — И потом я оденусь и сяду в машину.
Папа стиснул челюсти, наверное, до раскрошенных в мелкую крошку зубов. Сжал в кулаках махровую ткань и рявкнул охране:
— Откройте его!
Я была готова плясать на месте, видя, как крышка багажника медленно поползла вверх. Ржавый запрыгнул в узкую щелку открывающегося багажника и замурлыкал.
— А ты-то здесь что забыл? — с усмешкой поинтересовался Матвей.