— Пойдём, покажу, — кивнул он в сторону выхода из дома и первым вышел. Я за ним. Мы вышли из сеней, Тихон протянул руку к месту, где в окне вместо стекла был прибит противень и вынул откуда-то снизу маленькую веточку, величиной с мой мизинец. — Вот так берешь и закрываешь, — сказал он, накинув металлическую плашку на загнутый гвоздь. И закрепил всё эту конструкцию веточкой. — И всё. Видно, что дома никого нет.
Если бы таким же образом закрывался дом отца, то из него вынесли бы всё за секунду.
В какой Вселенной дом считается надёжно закрытым потёртой веточкой? Наверное, только во Вселенной этой деревни.
— А ночью как быть? Сюда же может зайти, кто угодно!
— Ну, на ночь дом закрывается изнутри. Вот тут крючок, — указал он на дверь сеней со внутренней стороны. — И здесь у меня тоже крючок, — продемонстрировал он крючок гораздо толще, но уже на двери самого дома. — Сколько раз Надюха приходила требовать с меня долг в магазине. Ни разу его ещё не смогла открыть. Так что и тебя ночью никто не украдёт. Можешь не переживать.
Будто других поводов для переживаний недостаточно…
— Всё? Больше вопросов нет? — вопросительно вскинул мужчина брови.
— Вроде, нет.
— Ну, тогда я поехал, — он нырнул рукой в карман растянутых штанов и вынул из него кнопочный телефон. — О! Автобус до города уже через сорок минут. Всё, бывай!
Кнопочный телефон?
Я реально попала в какой-то музей?
Тихон достаточно шустро убежал, закрыв за собой ворота. Я осталась на маленьком крыльце и несколько секунд пребывала в шоке, глядя перед собой на грядки, похожие на захоронения, которые он после себя оставил.
А ещё я с непониманием смотрела на забор между участком, на котором была я, и тем участком, на котором стоял большой кирпичный дом. Между нами стоял старый деревянный забор. Он не был покосившимся, но и аккуратным его назвать нельзя было.
Видимо, хозяин того большого дома побрезговал тратить свой высоченный профлист на то, чтобы отгородить себя от пьющего хозяина. Тихон наверняка бы его испортил или сломал в пьяном угаре.
Или хозяину того дома интересно наблюдать за Тихоном с окна, например, второго этажа. По-любому, для него участок Тихона с такой высоты открыт, как на ладони.
Глава 5
Тихон убежал так быстро, что звук, с которым он захлопнул калитку, до сих пор звенел в ушах. Я как контуженая стояла на крыльце дома и не знала, с чего начать.
Почему Тихон не живёт в том высоком кирпичном доме? Кто и за какие грехи поселил его в этот сарай, в котором складируют пыль и паутину?
Несколько минут я рассматривала участок и пришла к выводу, что изучение сельхоз дела для меня сейчас не является приоритетным. Мне бы обустроить дом внутри так, чтобы я смогла в нем хотя бы сегодня выспаться. Потому что, на данный момент, кроме сна я ничего не хотела.
Я зашла в дом. Хотела поставить куда-нибудь свой рюкзак, но поняла, что здесь нет ни одного места, не объятого пылью или паутиной. Поэтому, накинув рюкзак со своими скромными пожитками на плечи, я вынула из кармана телефон, открыла пустые заметки и осмотрелась вокруг, прикидывая, что мне нужно для личного удобства. Так делала наша домработница: правда писала она на листе и ручкой. Но принцип я у неё переняла тот же — смотреть по сторонам, видеть, чего не хватает, и записывать.
Мне для личного удобства нужно всё. Вообще всё! Ибо здесь нет абсолютно ничего.
Я начала с кухни. Посуда — хоть какой-нибудь минимум. Ложка, кружка, тарелка, кастрюлька, сковорода. Чайник. Нож. Тем, что принадлежит Тихону, я пользоваться не буду. Судя по внешнему виду, его посуда даже не отмоется, чтобы ею можно было воспользоваться.
Кстати, об «отмоется» — побольше моющих. Все виды моющих, какие я смогу найти в магазине. Насколько я помню, в магазине их было предостаточно. Не факт, что я умею хоть чем-то из них пользоваться, но на крайний случай под рукой всегда есть интернет.
И «моющих» для себя нужно не забыть: шампунь, гель для душа, жидкое мыло.
Про резиновые перчатки для уборки нужно тоже не забыть. Голыми руками я всего этого касаться не стану. А ещё гору тряпок и губок.
Столовая… Скатерть на стол — однозначно. Какие-то подушки на табуретку под задницу, ибо черный налёт на дереве выглядит так, будто я могу от него чем-то заразиться.
Господи, спасибо тебе за Полину Андреевну! Спасибо, что ты послал её нам в домработницы и спасибо тебе за то, что она не ленилась отвечать на тонну моих вопросов касаемо быта, когда я была мелкой. Это сейчас новые домработницы, которых наняла мама, тихие и молчаливые. На вопросы отвечают неохотно, а если и отвечают с оборонительной позиции, будто боятся, что ищу изъяны в их работе. А мне просто любопытно, скучно и хочется хоть с кем-то поговорить, потому что с папой друзей не заведешь.