Эти люди поверили Алексееву. И теперь он не знал, как же объяснить им правду.
Запищал коммуникатор.
- Ну, с богом, - сказал незримый Корнейчук. И ничего более.
Микроавтобус, чтобы ехать в аэропорт, уже ждал внизу. Алексеев взял дорожную сумку, спустился, попрощался в холле с охраной, вышел и немного постоял на крыльце.
Дверь микроавтобуса была открыта.
Для Алексеева оставили переднее сиденье.
Он вошел, установил сумку, сел, повернулся к своей странной команде и тут только обратил внимание на занятную особенность. Четверть часа назад, когда он таращился на монитор, она не бросилась в глаза - возможно, потому, что люди, позируя перед фотокамерой, каменеют. А сейчас лица были живые, встревоженные, любознательные. И у всех - у кого резче, у кого слабее - поперечная морщинка, соединяющая брови. Даже у Лёнечки Курчика - и то уже завелась…
6 июня 2013 года
Алексеев стоял, запрокинув голову, и глядел на вертолет.
- Отойдите-ка, - невежливо сказал ему механик Саня. Вертолет потихоньку опускался на расчищенную площадку. Саня был прав: следовало отойти и дождаться, пока зеленая машина встанет четко, вырубит мотор и распахнет дверцу.
Висящий на шее коммуникатор заголосил отвратительным скрипом. Только этот скрип и мог при необходимости разбудить Алексеева - руководитель проекта ложился за полночь, вставал в шесть утра, скопился дикий недосып.
- Что еще, Карнович? - прокричал Алексеев.
- Гончаренко и Ермолин вернулись!
- Куда?
- Звонили из Успенского!
- Техника?
- И техника вернулась…
- Плохо!
Эксперименты шли по плану, но бестолково. Похоже, Алексеев желал невозможного - чтобы «исчезальщик» выбрался из своего пространственного туннеля, но технику оставил в нем навеки. Пробовали по-всякому. Профессиональный гипнотизер вводил экипаж танка или грузовика в транс, давал установку, но это направление зашло в тупик. Хорошо было хоть то, что гипнотизер разработал метод - после его сеанса «исчезальщик» обязательно уходил невесть куда в первые же четверть часа. Потом додумались до катапульты, установили ее в старом «форде» со снятой крышей и получили в серии опытов совершенно непонятные результаты. Катапульта через пять минут после исчезновения «форда» исправно отстреливалась, и ее пассажир объявлялся в самых непредсказуемых местах. К этому-то все были готовы. Зато «форд» выделывался и колобродил. Дважды буквально сгустился из воздуха в том месте, где исчез из поля зрения приборов и наблюдателей, трижды непонятно откуда сам, без водителя, выехал к месту старта. Попахивало мистикой…
Из вертолета выбрались Корнейчук с двумя подчиненными и Наташа.
Алексеев вздохнул: еще и супруга…
- Пошли, - сказал Корнейчук. - Я вижу, ты тут не делом занимаешься.
- Что могу, то и делаю, - парировал Алексеев.
- Я знаю, что ты делаешь. Ты пытаешься спасти ребят. Алексеев онемел. Корнейчук сказал правду, но сказал ее как-то уж
слишком сердито.
- А что, я весь человеческий материал израсходовать должен? - огрызнулся он.
Корнейчук помолчал.
- Если бы ты, Саша, сам был таким «исчезальщиком» и знал, для чего тебя сюда привезли, ты бы что сделал? Вот именно - ты бы потребовал, чтобы твоей жизнью рисковали и не слишком стеснялись. А они не знают ничего.
- Я сам давно уже ничего не знаю, - соврал Алексеев.
Конечно же, он следил за событиями. Он знал, насколько приблизился к Земле космический корабль со всеми своими шестнадцатью катерами. Он знал и расчетное время выхода этой громадины на околоземную орбиту. Он даже получил кое-какую информацию об американской орбитальной с ракетным комплексом.
- Ну вот тебе последняя новость. Они расстреляли японский зонд.
- Который?
- «Ронин-шесть».
- Но зачем?!
Японцы держали над Марсом несколько больших зондов, которые через год должны были стать модулями большой орбитальной станции. Алексеев, человек мирный, действительно не понимал, для чего стрелять по безобидному техническому устройству. Если эти гости смогли построить такой корабль и так его оснастить, то уж проскани-ровать зонд для них не составило бы труда.
- Они, эти сволочи, поступили по-своему благородно, - ответил Корнейчук. - Они торжественно объявили нам войну. У них тоже, наверное, работает принцип «предупрежден - значит, вооружен». А вот теперь веди, показывай, что ты тут понаделал.
Алексееву больше всего хотелось сейчас обнять Наташу, да она и ждала объятия с поцелуем. Но он помахал жене рукой и повел Корнейчука к дороге, где уже стоял наготове диковинный агрегат - танк с прицепленным к нему карьерным грузовиком. В кузове грузовика громоздились мешки с песком.
- Мы пускали машину с прицепом. Два раза прицеп тоже уходил, один раз - лопнул трос. Трос, между прочим, двойной был. Что это значит - не знаю, никто не понял.
- Стало быть, человек и техника ни разу не остались «там» навсегда?
- Ни разу.
- Черт…
Алексеев все понимал. Куча денег ушла, как вода в песок. Его проект оказался бездарным и нелепым.
- Сейчас ты соберешь всех своих «исчезальщиков» и скажешь им правду, - велел Корнейчук. - Может быть, все дело в том, что они настраиваются на путешествие из пункта А в пункт Б, пусть даже кружным путем, а нужно настроиться на путешествие из пункта А в никуда.
7 июня 2013 года
Наташа нашла его только потому, что ей подсказал ассистент Куд-ряшов. Он заметил, куда сбежал Алексеев перед собранием.
Это была вышка, вроде тех, какие ставят охотники. Их понатыкали по всему периметру полигона для визуального наблюдения, укрепили камеры, а показания считывали по беспроводной связи. Одну Алексеев облюбовал для размышлений. И сейчас он забрался на самую верхотуру, сидел на полу по-турецки, прислонившись спиной к столбу, и думал в темноте горькую думу.
Он был плохим руководителем, он берег людей там, где беречь не следовало. Он так привык в своей обсерватории, он совсем не годился командовать в условиях, приближенных к боевым. Деньги истратил, результата не получил. На собрании, которое устроил Корнейчук, наверняка кипели матерные страсти. Ну, опозорился… да еще Наташа все это видела…