3. Господство в государстве поддерживается физическим насилием над теми, на кого это господство распространяется.
Одной из особенностей правительств является то, что они требуют от граждан того самого насилия, которое лежит в их основании, и что поэтому в государстве «все граждане суть угнетатели самих же себя»[806]. Правительство требует от граждан как самого насилия, так и «поддержки его. Сюда относятся: обязательная для всех в России присяга при перемене царствования, так как при этой присяге дают обещание повиноваться властям, т. е. людям, совершающим насилие; затем обязательная уплата податей, так как подати употребляются на насилие; паспортная система, так как, получая паспорт, человек признает свою зависимость от насильственного государственного учреждения; далее, обязанность быть свидетелем на суде и участвовать в суде в качестве присяжного, так как всякий суд есть исполнение заповеди мести; обязательное в России для всех крестьян несение полицейских обязанностей, так как при исполнении этих обязанностей приходится употреблять насилие против своих братьев и причинять им страдания; главным же образом сюда относится всеобщая воинская повинность, т. е. обязанность быть палачом и готовить себя к этому делу[807]. Во всеобщей воинской повинности нехристианская физиономия государства всего резче бросается в глаза; «всякий человек должен взять орудие убийства: ружье, нож, и если не убить, то зарядить ружье и отточить нож, т. е. быть готовым на убийство»[808].
Но отчего же граждане исполняют эти требования правительства, несмотря на то что последнее и держится только этим исполнением, так что в конце концов граждане сами занимаются взаимным угнетением друг друга? Это возможно только «благодаря существованию созданной с помощью усовершенствования науки чрезвычайно искусной организации, при которой все люди попадают в один и тот же круг насилия, из которого для них нет никакой возможности вырваться. Круг этот в настоящее время состоит из четырех средств воздействия на людей. Средства же эти все связаны между собой и поддерживаются одно другим, как звенья цепи»[809]. Первое средство всего лучше может быть «охарактеризовано, как гипнотизация народа»[810]. Эта гипнотизация заставляет людей «следовать тому ошибочному мнению, что существующий порядок неизменяем и потому нужно поддерживать его, тогда как очевидно, что, напротив, он только потому неизменен, что они-то и поддерживают его»[811]. «Гипнотизация эта производится путем поощрения двух родов суеверия, которые называются религией и патриотизмом»[812], «и, начиная свое воздействие в детском возрасте, продолжает действовать на людей до их смерти»[813]. Имея в виду эту гипнотизацию, можно сказать, что государственная власть покоится на обмане, вводящем в заблуждение общественное мнение[814]. Второе средство — это «подкуп, который состоит в том, чтобы, отобрав от трудового рабочего народа посредством денежных податей его богатства, эти богатства распределить между чиновниками, обязанными за это вознаграждение поддерживать и увеличивать порабощение народа»[815]. Чиновники «желают неизменности существующего порядка прежде всего потому, что он выгоден им»[816]. Принимая в соображение этот подкуп, можно сказать, что государственная власть покоится на эгоизме тех, кому она доставляет выгодное положение[817]. Третье средство есть «устрашение». Средство это состоит в том, чтобы выдавать существующий государственный строй — каким бы он ни был, свободным, республиканским или самым деспотическим — за нечто священное и неизменное и потому налагать самые жестокие наказания за все попытки его изменения»[818]. Наконец, четвертое средство состоит в том, «чтобы выделить из всех людей, угнетенных и скованных посредством трех предшествующих средств, еще некоторую часть людей для того, чтобы, подвергнув этих людей особенным, усиленным способам одурения, сделать из них безвольные орудия тех жестокостей и зверств, которые по вкусу правительству»[819]. Это и находит свое осуществление в войске, к которому в настоящее время, благодаря всеобщей воинской повинности, принадлежат все молодые люди[820]. «Этим средством замыкается круг насилия. Устрашение, подкуп, гипнотизация приводят людей к тому, что они идут в солдаты; солдаты же со своей стороны содействуют возможности наказывать людей, обирать их, подкупая на эти деньги чиновников, гипнотизировать и вербовать их в те самые солдаты, которые поддерживают власть над всем этим»[821].
II. Любовь требует того, чтобы государство было заменено общественным устройством, основанном всецело на заповедях любви. «Каждый хоть сколько-нибудь размышляющий человек нашего времени признает невозможным продолжение жизни на прежних основаниях и необходимым установление новых форм жизни»[822]. «Для христианского человечества данного времени необходимо отречься от осуждаемых им языческих форм жизни и на призываемых им христианских основах построить свою новую жизнь»[823].
1. И после уничтожения государства люди должны будут жить обществами. Но что же будет соединять их тогда в одно общественное целое?
Во всяком случае, не какие-либо обеты. Христос заповедал нам не давать «никаких обетов»[824], «ничего не обещать людям»[825]. «Христианин не может обещать; сделать что-либо к определенному времени или в известное время воздержаться от чего-либо, так как он не может знать, чего потребует от него в это время тот закон любви, подчинение которому составляет смысл его жизни»[826]. Еще менее того может он «обещаться исполнять чью-либо чужую волю, не зная, в чем будет состоять содержание этой воли»[827]; уже таким обещанием он «заявил бы то, что внутренний закон Божий не представляет для него единственного закона его жизни»[828]; «нельзя служить двум господам»[829].
В будущем людей должно будет соединять в одно общественное целое то духовное влияние, которое оказывают личности, опередившие других в познании истины, на менее развитых членов общества. «Духовное влияние есть такое воздействие на человека, вследствие которого изменяются самые желания человека и совпадают с тем, что от него требуется. Человек, подчиняющийся духовному влиянию, поступает соответственно своим желаниям»[830]. Сила, «благодаря которой люди могут жить обществами»[831], заключается в духовном влиянии, оказываемом личностями, опередившими других в познании истины, на менее развитых людей, в «способности людей мыслящих мало подчиняться указаниям людей, стоящих на высшей степени познания[832]. Благодаря этой способности «определенный круг людей подчиняется одним и тем же разумным началам, причем одни — меньшинство — сознательно, вследствие согласия их с требованиями своего разума; другие же — большинство — бессознательно, только потому, что эти начала стали общественным мнением»[833]. «В этом подчинении нет ничего неестественного и противоречивого»[834].
814
Christentum und Vaterlandsliebe, S. 40–41, 100–102; Das Reich Gottes ist in Euch, S. 429–432.