Выбрать главу

Толстой подробно развивает эту мысль.

1. Собственность означает господство имущих над неимущими.

Собственность есть право на исключительное владение какими бы то ни было вещами, причем безразлично, пользуются ли ими в действительности или нет[861].

«Многие люди, которые называют меня своей лошадью». — Толстой предоставляет здесь слово лошади «Хол-стомеру», — «не ездят на мне, а ездят совсем другие. Они не кормят меня, кормят же тоже совсем другие. Хорошего тоже мне ничего не делают те, которые зовут меня своей лошадью, а добро приносят мне кучера, ветеринары и вообще чужие люди. Позднее, когда круг моих наблюдений расширился, я убедилась, что понятие «мое» имеет своим основанием только низкое и животное стремление людей, которое они называют чувством или правом собственности и не ограничивается в своем применении только нами — лошадьми. Человек говорит — «дом принадлежит мне» и никогда не живет в нем, он заботится только о постройке и сохранении дома. Купец говорит «моя лавка, моя суконная лавка», а его одежда не из лучшей материи, которую он имеет в своем магазине. Есть люди, которые называют кусочек земли «своим», хотя, быть может, и не видали и не ходили по этой земле. Люди не стремятся в жизни делать то, что они считают хорошим, а стремятся возможно больше вещей называть «своими»[862].

Значение собственности в том, что бедный, не имеющий ее, находится в зависимости от богатого, который обладает собственностью; для того, чтобы добыть себе вещи, необходимые ему для жизни, но принадлежащие другому, бедный должен делать то, что пожелает этот другой, а именно, он должен работать на него. Таким образом, собственность разделяет людей «на две касты: одну трудящуюся, угнетенную, которая терпит нужду и страдает, а другую праздную и угнетающую, которая веселится и живет в роскоши»[863]. «Мы все братья, а между тем каждое утро мой брат или моя сестра выносит мой горшок. Мы все братья, а мне утром необходима сигара, сахар, зеркало и т. п. предметы, создавая которые мои здоровые и равные мне братья и сестры теряли и теряют свое здоровье»[864]. «Я всю свою жизнь провожу так: ем, говорю и слушаю; ем, пишу и читаю, т. е. опять-таки говорю и слушаю; ем и играю; ем, говорю и слушаю снова; ем и ложусь спать; и так каждый день; другого ничего я не делаю и не умею делать. И для того, чтобы я мог это делать, нужно, чтобы с утра до вечера работали дворник, мужик, кухарка, повар, лакей, кучер, прачка; не говорю уже о работе других людей, которая нужна для того, чтобы эти кучера, повара, лакеи и т. д. имели все то, в чем они нуждаются при своей работе: топоры, бочки, щетки, посуду, мебель, далее воск, ваксу, керосин, сено, дрова, говядину. Все эти люди должны с утра до вечера нести тяжелый труд каждый день, и каждый день для того, чтобы я мог говорить, есть и спать»[865].

Это значение собственности особенно ясно обнаруживается на тех предметах, которые необходимы для того, чтобы производить другие предметы, т. е. на земле и орудиях труда[866]. «Не может быть земледельца без земли, на которой он работает, без косы, телеги и лошади; не может быть и сапожника без дома, построенного на земле, без воды, воздуха и инструментов, которыми он работает»[867]; собственность же означает часто то, что «у мужика нет земли, лошади и косы, у сапожника дома, воды и шила, что кто-нибудь лишил их этих вещей»[868]. Следствием этого является то, «что для большей части рабочих естественные для производства условия оказываются нарушенными, что большая их часть принуждена работать чужими орудиями труда»[869], причем собственник орудий труда может заставить их «работать не на себя, а на хозяина»[870]. Поэтому рабочий трудится «не для себя и не по своей охоте, а из нужды, для прихоти роскошествующих и праздных людей, для наживы какого-либо богача, владетеля фабрики или завода»[871]. Таким образом, собственность означает эксплуатацию рабочего теми, кому принадлежат земля и орудия производства; она означает, «что произведения человеческого труда все более и более переходят от массы трудового народа в руки нетрудящихся людей»[872].

Значение собственности как средства, которое ставит бедных в зависимость от богатых, особенно ясно выступает в сфере денег. «Деньги есть ценность, всегда равная самой себе и считающаяся правильной и законной»[873]. Следовательно, как обыкновенно говорят, «кто имеет деньги, тот может вить веревки из тех, у кого их нет»[874]. «Деньги создают новую форму рабства, отличающуюся от старой формы рабства только своей безличностью, отсутствием всяких человеческих отношений между господином и рабом»[875]; ибо «сущностью всякого рабства является принудительное пользование чужим трудом, причем безразлично, основывается ли оно на моем собственническом праве на раба или на моем обладании деньгами, необходимыми другому»[876]. «Но какого это рода у меня деньги и откуда они появились у меня? Часть их я получил с земли, унаследованной мною от отца. Мужик продал свою последнюю овцу, свою последнюю корову, чтобы отдать их мне. Другая часть моего имущества — это деньги, которые я получил за мои сочинения, за книги. Если книги мои вредны, то я только соблазняю тех, кто их покупает, сделать что-нибудь нехорошее, и деньги, которые я за них получаю, дурно добытые деньги; если же книги мои полезны людям, то дело обстоит еще хуже. Я не даю их прямо людям, которые могли бы ими воспользоваться, а говорю: «Дайте мне семнадцать рублей, и вы их получите». И как там мужик продает последнюю овцу, так здесь бедный студент, или учитель, или еще какой-нибудь бедный человек лишает себя нужного для того, чтобы дать мне эти деньги. И вот я набрал много таких денег, и что же я делаю с ними? Я привожу эти деньги в город и отдаю их бедным только под тем условием, чтобы они исполняли мои прихоти, чтобы они пришли сюда в город чистить для меня тротуары и приготовлять для меня на фабриках лампы, сапоги и т. д. За эти деньги я покупаю у них все, и я стараюсь как можно меньше дать им, чтобы можно больше получить от них. И вдруг я совершенно неожиданно начинаю так, просто задаром, давать эти деньги этим же бедным — не всем, но тем, кому мне вздумается»[877], что значит одной рукой отнимать у бедных тысячи рублей, а другой некоторым из них раздавать копейки[878].

2. Осуществляющееся в собственности господство имущих над неимущими основывается на физическом насилии.

«Если огромные богатства, накопленные рабочими, считают принадлежащими не всем, а лишь немногим избранным лицам, если право собирать подати с труда и употреблять эти деньги на что угодно предоставлено некоторым людям, то все это происходит не потому, что народ этого хочет и что так естественно должно быть, а потому, что в этом видят свою выгоду господствующее классы и посредством физического насилия над телом человека осуществляют все это»[879]; все это основывается на «насилии, на убийстве и на угрозах ими»[880]. «Если люди, считая это несправедливым (как это думают теперь все рабочие), все же отдают главную долю своего труда капиталисту, землевладельцу»[881], то делают они это «только потому, что знают, что их будут бить и убивать, если они не будут делать этого»[882]. «Смело можно сказать, что в нашем обществе, где на каждого имущего, по-барски живущего человека приходится десять измученных, завистливых, жадных и со своими женами и детьми глубоко страдающих рабочих, все преимущества богатых, вся роскошь их, все то, чем в излишестве пользуются богатые, все это приобретено и поддерживаемо только наказаниями, заключениями и казнью»[883].

вернуться

861

Das Geld, S. 18.

вернуться

862

Leinwandmesser: Werke 3, S. 602–603.

вернуться

863

Das Reich Gottes ist in Euch, S. 164.

вернуться

864

Ib. S. 168.

вернуться

865

Was sollen wir also thun? S. 143.

вернуться

866

Das Geld, S. 18.

вернуться

867

Ib. S. 13.

вернуться

868

Ib. S. 13.

вернуться

869

Ib. S. 16.

вернуться

870

Ib. S. 15.

вернуться

871

Das Reich Gottes ist in Euch, S. 166.

вернуться

872

Was sollen wir also thun? S. 139.

вернуться

873

Ib. S. 152.

вернуться

874

Das Geld, S. 6.

вернуться

875

Was sollen wir also thun? S. 151–152.

вернуться

876

Ib. S. 160.

вернуться

877

Was sollen wir also thun?S. 134–135.

вернуться

878

Ib. S. 135.

вернуться

879

Das Reich Gottes ist in Euch, S. 247–248.

вернуться

880

Ib. S. 406.

вернуться

881

Ib. S. 407.

вернуться

882

Das Reich Gottes ist in Euch, S. 407.

вернуться

883

Ib. S. 409.