— Да. Всегда приятно вернуться в Нью-Йорк, — отвечаю я фальшивым тоном, жалея, что не Кейт готовится сейчас сообщить мне дурную весть. Я смотрю на нее через стол: она сидит, положив вилку на тарелку, на ее лице написано выражение тошнотворного страха и тревожного ожидания, что полностью совпадает с моими ощущениями.
— Ты получила вчера вечером мое сообщение?
— Да, получила.
Эйприл начинает, запинаясь, излагать отрепетированное вступление о своем долге как моей подруги сказать мне то, что она сейчас скажет.
— Хорошо, — говорю я, и внутри у меня все сжимается, — выкладывай.
Эйприл вздыхает в трубку, а затем скороговоркой произносит:
— Роми видела Ника у Лонгмерской школы. Вчера днем.
Я чувствую, как меня отпускает напряжение, и испытываю громадное облегчение от того, что это действительно могут быть сплетни частной школы и ничего больше. Я никогда не подтверждала нашего намерения подать заявление на поступление Руби в «Лонгмер», и могу сказать, это интригует моих так называемых подруг потому, вероятно, что они хотят подкрепить свой выбор моим горячим желанием пристроить туда и Руби.
Кашлянув, я говорю:
— Ну, я просила его действовать на школьном фронте... — Я почти решаюсь рассказать о его намерении заехать в эту школу, но не хочу быть пойманной на лжи из страха, что Ник мог наговорить нечто противоречащее моим словам. Поэтому я продолжаю так: — Очень хорошо, что он проявляет такую активность. Должно быть, он приехал посмотреть школу. Или поговорить с главой приемной комиссии. А может, даже подал наше заявление. Принимать желаемое за действительное...
— Да... но...
— Что — но? — спрашиваю я, чувствуя прилив неистовой верности Нику и одновременно презрения к Эйприл.
— Но... не похоже, что он приезжал посмотреть школу.
Мое молчание говорит само за себя. Эйприл ждет, а потом продолжает:
— Он был с Вэлери Андерсон.
Несмотря на ясный намек, в голове у меня по-прежнему туман.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Они стояли на парковке. Вместе. С ее сыном Чарли. Он сажал Чарли на заднее сиденье ее машины.
— Ясно, — говорю я, пытаясь осмыслить эту картину, стараясь найти ей логическое объяснение.
— Мне очень жаль, — произносит Эйприл.
— Что значит твое «мне очень жаль»? Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я с нарастающим раздражением.
— Я ничего не имею в виду. Я просто подумала, тебе следует знать... Подумала, тебе следует знать, что Роми сказала, будто это выглядело... ну... странно... то, как они стояли там вместе.
— И как же это было? — резко бросаю я. — Как они стояли?
— Ну... как пара, — неохотно заканчивает Эйприл.
Изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал, я говорю:
— Мне кажется, что вы обе поспешили сделать крайне отвратительный вывод.
— Ни с какими выводами я не спешила. Я понимаю, это может быть совершенно невинно. Он мог приехать в школу для знакомства, как ты и сказала, разузнать все для Руби и, находясь там, случайно встретиться с Вэлери... на парковке.
— А что другое могло быть? — спрашиваю я с нарастающим возмущением.
Когда же Эйприл не отвечает, я резко продолжаю:
— Что у моего мужа была неуместная встреча на парковке «Лонгмера»? То есть, Эйприл, я не специалист по романам, но могу представить себе кучу мест получше... Мотель, например. Или бар...
— Я не говорю, что у него роман, — с паникой в голосе оправдывается Эйприл, явно улавливая мое настроение. Она откашливается и лихорадочно идет на попятную. — Я убеждена, Ник никогда не вступит в неподобающие отношения с матерью пациента.
— Да. Не вступит, — самоуверенно заявляю я. — Он ни с кем в такие отношения не вступит.
Кейт садится прямее, шлет мне улыбку, говорящую «так держать, девочка», и, сжав кулак, делает жест, будто дергает за веревку.
Снова следует неловкое молчание, потом Эйприл спрашивает:
— Ты не очень на меня сердишься?
— Нет, нисколько, — цежу я сквозь зубы, желая, чтобы она поняла, в каком я бешенстве. Я хочу донести до нее, что считаю крайне неприличным с ее стороны распространение сплетен о моем муже, что она загубила мои выходные своей манерой нагонять страх, разносить слухи, лезть не в свои дела. Я едва не говорю Эйприл, что это ей не мешало бы повнимательнее присмотреться к своей жизни, прикинуть, чего в ней не хватает, какую пустоту она пытается заполнить.
— Ладно. Хорошо. Нормально, — лепечет Эйприл. — Я вовсе не хотела спровоцировать неприятности... просто я... просто я бы хотела, чтобы ты тоже сообщила мне, если бы увидела Роба с кем-то... Даже если бы это и выглядело совершенно невинно... Просто я думаю, что для этого и существуют подруги. Мы, девушки, должны держаться вместе... присматривать друг за дружкой.