Глава третья
Боб Бетол, по прозвищу Жук, не раз и не два разглагольствовал перед нами в том смысле, что самая лучшая смерть – внезапная, в подпитии, на сытый желудок и в жгучих объятиях красотки. Еще круче, если она при этом – любимая женщина.
Да, коль скоро никому из живущих не дано избежать смерти, то логично предположить, что расставание с жизнью, как и любой процесс, любая сущность – имеет некую субъективную шкалу привлекательности, либо, наоборот, непривлекательности – от нуля до ста процентов. Пожрать и выпить напоследок... Наверное... Почему нет? Предположим также, что и с сексом Бобби Жук угадал для себя, для конца своего бытия, правильно, оптимально... Однако, он забыл одну малюсенькую детальку: а партнерше-то его – каково будет? Во время внезапной смерти в ее объятиях? Если ему безразличны ее судьба и ощущения – тогда одно возражение снимается, но заменяется другим: что же это за любимая женщина такая, если тебе на нее начхать и ты готов подвергнуть ее подобным испытаниям ради одного последнего мгновения собственного бытия?
А если нелюбимая и чужая, чьи эмоции тебе по барабану, то... сами понимаете... Умереть в обществе случайного человека, не успев никому ничего... из твоих близких... Кому как, конечно...
Потенциально, Бобби Жук, Боб, – проклятие моих дней на ближайшие две недели. Необременительное и веселое, мужик-то он неплохой, и в работе, и в общении, но – проклятие: Рафаель Сантапаоло изволят проводить отпуск на исторической родине, в Италии, и кроме меня, Карла и Рика Жирного, тезки моего, вроде как в это время года подменить Рафаеля некому. Но Карл отдувался в прошлом году, Жирный в больнице, в реанимации – очень «удачно» желтуху подцепил, остаюсь я.
Сантапаоло – тоже с высшим образованием, его работа – как бы диспетчером у нас в офисе: реагировать и разруливать лучшим образом кадровые и ситуационные проблемы... «Карл, езжай бегом в мэрию, там опять с лицензией морока... Боб, ноги в руки – и в сорок первое, в лягавку, пиши объяснительную. Не забудь литровую для ихнего летехи взять, вот деньги. Кохен, где Кохен??? Какой еще отгул за прогул? На дачу собираешься? Срочно, сукин ты сын, бери ребят и на кондитерскую, там опять кипеш с китаезами».
Его работа – вечный аврал. Не в том смысле, что он с утра и до вечера бьется в истерике и всех торопит, а в том смысле, что по рутинным поводам его не трогают, зато все «узкие места» в нашей повседневной работе – его, ему тотчас докладывают о них и он обязан мгновенно придумать – кого и куда назначить для решения возникших непредвиденных обстоятельств. Тут уж раз на раз не приходится: бывает, он, к концу дня, весь из себя очумевшая, задерганная в корень обезьяна-неврастеник, а в иной день, когда все у всех нормально и хорошо, спит себе, в кресле развалясь, заполняет слюнями ямочку на широченном подбородке...
И все это на людях, посреди просторного рабочего зала, уставленного стеклянными перегородками, потому что признано было по опыту многих лет работы: диспетчеру отдельный кабинет не положен, – как бы доступность его общественным нуждам и оперативность реагирования понижаются... Платят ему хорошо, больше чем мне, намного, но...
Ох, неохота мне на его место, да куда денешься?
Ну, вот, а Бобби Жук, глава нашего «адюльтерного» отдела, все время околачивается в офисе. У него, в силу специфики его профессии, нет нормированного и ненормированного рабочего дня, нет выходных, нет семьи, у него круглые сутки – трудовые будни. Зато ему положены многие вольности: приходит, когда хочет, уходит, когда хочет... С запахом может прийти – никакой из боссов ему и не рыкнет на нетрезвость. Но это потому только, что хочет он по большей части работать, а в остальное время болтаться на работе. Своей семьи у него нет, так он чужие разрушает и делает это с превеликим энтузиазмом. Философия же собственных семейных отношений у него предельно проста и он любит делиться ею с первым встречным слушателем: «Ваша неверная жена при определенных обстоятельствах вновь может стать вам верной. А вот неверной быть она уже никогда не перестанет». То же и с мужьями. Отсюда вывод: незачем жениться, чтобы никого не искушать. Нет, нет, совсем не то, что вы подумали: ему абсолютно плевать на отсутствие и наличие семейного счастья в нашей с вами действительности, просто он трудоголик, а плоды его профессиональных усилий ну никак не укрепляют семейные узы обратившихся к нему заказчиков.
Жена дает, например, заказ: проследить за ее муженьком, следить в течение уик-энда, куда он ходил, с кем встречался, что делал. Особое внимание обратить не на пивные с ресторанами, а на особей женского пола. Протокол, хронометраж, видеосъемка, все такое... Предположим, накрыл их Бобби с поличным и доложил жене. В результате семейная катастрофа, с разводом, с разделом, с битьем по щекам... Но предположим, что не накрыл. Муж ездил к старенькой маме, потом выпил чашечку кофе в кафе, где не было ни одной женщины младше семидесяти, потом читал газету на бульваре, ни с кем ни разу не переглянувшись, потом поехал домой. По пути кормил уток в пруду. Ни с кем из посторонних не разговаривал, ни так, ни по телефону. И что? Свалился камень с сердца у бдительной супруги?
Как бы не так: либо мы плохо за ним следили, либо он искусно шифруется, зная за собой вину и подлость, «что еще хуже, чем если бы он честно во всем ей признался'... От себя скажу: дурак он будет, если захочет терпеть все это беспочвенно, и вдвойне дурак, если признается. Проверки следуют за проверками, с нашим участием, либо кустарно, либо еще как, но хорошей жизни у них не будет: бред ревности не хуже туберкулеза справляется со своими носителями, разве что быстрее... Для продуктивной деятельности фирмы и отдела, в таких случаях, как цинично шутит Боб, отсутствие результата – худший из результатов.
Боб превеликий бабник, сколько он перетрахал заказчиц и подруг заказчиков – кошмар! Другой бы за аморалку давно вылетел с работы на бреющем полете, Бобу все с рук сходит, ибо он талантлив, как в труде, так и в своем паршивом кобеляже: нет на него хоть сколько-нибудь существенных жалоб и поклепов, никто его не пытается шантажировать разоблачениями, и он никогда и никого не пытался «прижать» с помощью своей информации. Он не доставляет хлопот своей альма-матер, фирме «Сова», предан ей душой и телом, приносит ей успех и деньги. То, что он при этом шалопай и похотливая скотина – так его личное дело: слава Богу и Господину Президенту – в свободной стране живем.