Например, вы держите руку мужчин. Вы — мужчина, и держите руку мужчины, и прохаживаетесь по дороге, распевая — вы почувствуете вину, потому что люди начнут смотреть на вас: вы что, транссексуал, гомосексуалист или что-то в этом роде? Двум мужчинам не разрешено быть счастливыми вместе. Им нельзя держаться за руки, им нельзя обниматься друг с другом; их обвиняют в гомосексуализме. Возникает страх.
Если к вам подходит друг и пожимает вашу руку, посмотрите вокруг: смотрит кто-нибудь или нет? И вы уже торопитесь бросить руку. Вы трясете руками в такой спешке. Наблюдали ли вы это? Вы просто касаетесь друг друга руками и трясете их, и на этом все заканчивается; вы не держитесь за руки, вы не обнимаете друг друга. Вы боитесь.
Помните ли вы, чтобы ваш отец когда-нибудь обнимал вас? Помните ли вы, чтобы ваша мать обнимала вас после того, как вы стали сексуально взрослыми? Почему нет? Создан страх. Молодой человек и его мать обнимаются? Между ними могут возникнуть какие-то сексуальные отношения. Создан страх: отец и сын, отец и дочь — нет; брат и сестра — нет; брат с братом — нет!
Людей держат в отдельных коробках с толстыми стенами. Каждому определено свое место, и существует тысяча и одно препятствие. Да, в один прекрасный день, после двадцати пяти лет обучения, вам будет позволено заниматься любовью со своей женой. Но теперь обучение вошло в вас настолько глубоко, что внезапно вы обнаруживаете, что не знаете, что делать. Как любить? Вы не выучили этот язык.
Это подобно тому, как если бы человеку не позволяли говорить двадцать пять лет. Только послушайте: двадцать пять лет ему не позволяли говорить ни единого слова, и, внезапно, вы ставите его на трибуну и говорите ему: “Прочти нам великую лекцию”. Что должно произойти? Тогда он упадет там же. Он может потерять сознание, он может умереть... двадцать пять лет молчания, а теперь, внезапно, они надеются, что он прочтет великую лекцию. Это невозможно.
Это то, что происходит: двадцать пять лет анти-любви, страха, — и теперь, внезапно, вам позволено делать это легально: лицензия выдана, и теперь вы можете любить эту женщину. Это ваша жена, вы ее муж, и вам позволено любить. Но куда вы денете эти двадцать пять лет неправильного обучения? Они будут здесь.
Да, вы будете "любить”... вы будете совершать усилие, жест. Это не будет взрывным, это не будет оргазмическим, это будет очень крошечным. Вот почему вы разочарованы после занятия любовью, более сильно разочарованы, чем когда-либо раньше. И они чувствуют: “Что?.. Ничего! Это неправда!”
Сначала священник и политик смогли сделать так, что вы не можете любить, и теперь они приходят и проповедуют, что в любви ничего нет. И, конечно, их проповедь кажется верной, их проповедь выглядит абсолютно соответствующей вашему опыту. Сперва они создают в вас чувство тщетности, разочарованности, потом... потом они учат. И то, и другое вместе, одним куском, кажется логичным.
Это величайшая хитрость, самая великая из всех, которые когда-либо были сыграны с человеком. Эти пять вещей можно суметь сделать с человеком посредством единственной вещи: это табу, наложенное на любовь. Можно достичь всех этих целей, каким-либо образом мешая людям любить друг друга. И это табу было сотворено столь научным способом... Это табу — великое произведение искусства; оно было сотворено с великой ловкостью, с великим мастерством, это истинный шедевр. Это табу должно быть понятым.
Первое: оно не явное, оно скрыто. Оно не явное, потому что, если оно становится очевидным, оно не работает. Табу должно быть хорошо скрытым, чтобы вы не знали, как оно работает. Табу должно быть скрытым — так, чтобы вы даже представить себе не могли, что есть что-то, что против. Табу должно идти в подсознание, не в сознание. Как сделать это тонким и неявным? Хитрости таковы: во-первых, вас продолжают учить, что любовь — великая вещь, чтобы люди никогда не думали, что священники и политики против любви. Продолжайте учить, что любовь — великая, что любовь — правильная вещь — но не позволяйте случаться ситуации, в которой любовь может произойти, не допускайте такой возможности. Не допускайте этой возможности: продолжайте учить, что еда прекрасна, что есть — это великое наслаждение — “Ешьте так хорошо, как вы можете” — но не давайте ничего есть. Держите людей голодными и продолжайте говорить о любви.