Восток говорит: “Просто оставайтесь неидентифицированным”. Помните: это то, что имеет в виду Гурджиев, когда говорит о “самовспоминании”. “Помните, что вы свидетель! Будьте внимательны!” — это то, что говорит Будда. Будьте бдительны, когда мимо проходит облако! Может быть, облако идет из прошлого, но это не важно. Оно должно иметь определенное прошлое, оно не может происходить просто из ниоткуда; оно, должно быть, происходит из определенного стечения обстоятельств — но это не имеет отношения к делу. Зачем об этом беспокоиться? Прямо сейчас, в этот самый момент, вы можете стать независимым от этого, вы можете сами отрезать себя от него. Мост может быть сломан прямо сейчас — и он может быть сломан только сейчас.
Путешествие в прошлое не поможет. Злоба возникла тридцать лет назад, и в тот день вы идентифицировались с ней. Сейчас вы не можете разидентифицироваться с прошлым, его больше нет. Но вы можете разидентифицироваться в этот момент, в этот самый момент. И тогда все приступы злобы в вашем прошлом больше не будут частью вас.
Вопрос уместный. Джаянанда спросил: Возлюбленный Ошо, в нескольких последних беседах вы говорили о не-проблеме, несуществовании наших проблем. Воспитанный в репрессивной католической семье... Вы можете стать не-католиком прямо сейчас. Я говорю — сейчас! Вам не придется идти назад и уничтожать все, что сделали ваши родители, ваше общество, священник и церковь. Это будет чистейшей тратой драгоценного настоящего времени. Это разрушало вас много лет; теперь это опять будет разрушать ваш настоящий момент. Вы можете просто оторваться от этого — точно так же, как змея выскальзывает из старой кожи.
Воспитанный в репрессивной католической семье, проведя двадцать один год в равно сумасшедшей системе образования... вы говорите, что все вооружение, все обстоятельства и все репрессии не существуют?.. Нет, они существуют. Но они существуют либо в теле, либо в мозге; их не существует в вашем сознании, потому что сознание не может быть обусловлено. Сознание остается свободным! Свобода — его глубочайшее качество, свобода — это его природа. На самом деле, даже спрашивая об этом, вы демонстрируете эту свободу.
Когда вы говорите: ...проведя двадцать один год в равно сумасшедшей системе образования..., когда вы говорите: ...воспитанный в репрессивной католической семье... — в этот момент вы не идентифицированы. Вы можете посмотреть: столько лет католической репрессии, столько лет определенного образования. В этот момент, когда вы смотрите на это, это больше не католическое сознание — иначе кто бы это осознал? Если бы вы на самом деле стали католиком, тогда кто бы это осознал? Тогда бы не было возможности стать осознающим.
Если вы можете сказать: ...двадцать один год в равно сумасшедшей системе образования..., одно можно сказать определенно: вы еще не сумасшедший. Система потерпела неудачу, она не сработала. Джаянанда, вы не сумасшедший, поэтому вы можете видеть всю систему как сумасшедшую. Сумасшедший не может видеть, что он сумасшедший, только здоровый человек может видеть, что это сумасшествие. Чтобы видеть сумасшествие как сумасшествие, нужно нормальное психическое состояние. Этот двадцать один год сумасшедшей системы не удался, все те репрессивные условия не добились своего. На самом деле, они не могут добиться своего. Это удается только в той пропорции, в которой вы с этим идентифицируетесь. Всякий момент, когда вы держитесь в стороне... Это там — я не говорю, что этого там нет — но это больше не является частью вашего сознания.
В этом красота сознания: сознание может выскользнуть из всего; для него нет преград, для него нет границ. Всего лишь мгновение назад вы были англичанином. Секундой позже, понимая абсурд национализма, вы больше не англичанин.
Я не говорю, что ваша белая кожа изменит цвет — она останется белой; но вы больше не идентифицируете себя с белым, вы больше не против черного. Вы видите, как это глупо. Я не говорю, что, увидев, что вы больше не англичанин, вы забудете английский язык, нет. Он будет по-прежнему там, в вашей памяти, но ваше сознание высвободилось, ваше сознание стоит на холме, глядя на равнину. Англичанин сейчас мертвый на равнине, а вы стоите на холмах, далеко, непривязанный, незатронутый.
Всю восточную методологию можно свести к одному слову: свидетельствование. И всю западную методологию можно свести к одному: анализирование. Анализируя, вы ходите вокруг да около. Свидетельствуя, вы просто выходите из круга.