***
Наследный Талиан одарил нас хмурым взглядом и присел за стол. Так вышло, что снова оказался напротив Рени и теперь с удовольствием ее рассматривал. Она увлеченно спорила с Тионом и Лори о чем-то. Я не вслушивался, а наслаждался моментом. Золотистые волосы эльфийки слегка растрепались, губки припухли от излишне яростных поцелуев (не смог удержаться), сапфировые глаза сверкали и изредка лукаво посматривали на меня, щечки тронул легкий румянец.
…Она пахнет лесом, вечнозеленым хвойным лесом, а еще морем, легким горько-соленым бризом. И иногда сталью. Особенно, после сражений или физических упражнений, этот запах буквально витает вокруг. В такие моменты так и хочется утащить ее куда-нибудь подальше от чужих глаз и…
— Ти, я никуда не поеду, — пробился сквозь туман мечтаний звонкий голосок эльфийки.
— Но почему?
— Не хочу.
— Куда мы едем? — вклинился я в перебранку.
— Я никуда, а вот вы, не знаю.
— В Энуанес, — перебил Рени брат, — Развлечемся. Неохота сидеть здесь две недели, а там у нас отличная резиденция.
— Хорошая идея, — поддержал я.
Тионэль прав. Зачем нам скучать в провинции, когда можно погулять в столице. Я давно уже такого не делал. К тому же, хочется снова почувствовать себя избалованным аристократом, баловнем судьбы, которому все достается задаром. И пусть это совсем не так (за последние сто пятьдесят лет я и забыл, что такое быть благородным), хочется снова стать прежним молодым и заносчивым. На время.
— Ну и езжайте, обиженно буркнула Рени.
— В чем дело? — удивился я.
— Ну что мы там забыли? Эти дурацкие балы, званные вечера, платья и шпильки, глупые расфуфыренные курицы, надоедливые надутые индюки, по ошибке, именуемые благородными силями (силь — уважительное обращение для высших эльфийских сословий, женский вариант — сиаль), — возмущенно воскликнула эльфийка.
— О! Это только для аристократов, а вот для простых смертных Энуанес рай, — я решил переубедить Рениэль, — Поедешь со мной и сама все увидишь. Ну? Я обещаю, что отважу любого "индюка" и любую "курицу", — я мягко улыбнулся.
— Ну-у, — с сомнением протянула девушка, — Я должна подумать.
— Думай быстрей, — Лори подскочила на месте, словно решалась ее судьба, — Пожалуйста, соглашайся. Без тебя отец не отпустит меня на бал с Тионэлем.
После памятного разговора в лесу с применением грубой физической силы, мне удалось уговорить Тиона быть более снисходительным к нашим с Рениэль отношениям. Все-таки не столетние эльфики, чтобы блюсти чистоту тела. Поэтому Рени легко поддалась на уговоры, когда мы уединились в ее комнате. Мне трудно отказать, когда я ТАК прошу. Легкие прикосновения губ и ласки до еле сдерживаемых стонов. Как же я скучал по ее жарким объятиям, только с ней я чувствую себя так непозволительно хорошо, а раньше не мог понять, как можно прожить всю жизнь с одной женщиной. Насколько же сильным должно быть влечение, ведь любовь решает далеко не все. Но мне, похоже, повезло. Я нашел страсть и родную душу в одном наипрекраснейшем лице. Утомленные за ночь мы провалялись в постели до полудня и в путь отправились только на следующий день.
Вот мы и в столице Светлого леса. Ветер свободно гулял в кронах огромных деревьев. В некоторых местах исполины крепко переплетались ветвями и образовывали тенистые площадки, в которых устанавливали беседки. Но это только на самом верху, вниз, как ни странно, лучи солнца проникали довольно свободно, питая энергией зеленую травку и мелкие кустарники. Весь город состоял из нескольких ярусов. На нижнем, не очень далеко от земли, был расположен рынок и множество гостиниц. Это было сделано для того, чтобы облегчить жизнь гостям столицы. Даже обладая отличным равновесием, мало кто мечтает бродить по шатким мостикам и переходам Энуанеса, кроме эльфов, конечно. Хотя, насколько я знаю, пару лет назад "улицы" были усовершенствованы, их оградили магическими перилами. Но все равно страшно, ведь эти самые перила невидимы, они не дадут тебе упасть, но ходить по тонюсенькому тротуарчику на огромной высоте. Брр…
Самый верхний ярус был зоной отдыха. Парки и лужайки, выращенные на деревянных настилах, мечта любого светлого эльфа или дриады. Остальное пространство плавно перетекало с одной высоты на другую, поэтому его принято считать одним ярусом, хотя по своей высоте он превосходит нижний и верхний вместе взятые раз в десять.