Страшно смотреть на то, как люди, называющие себя либералами, демократами, ведут себя, как элементарные американские пропагандисты. Но что есть, то есть. Вопрос не в них. Вопрос в нас.
И здесь я перехожу к другой теме.
Знаете, процессы, которые развиваются сейчас, — они не для слабонервных. Если мы хотим каким-то образом на эти процессы реагировать и даже ставим перед собой такие амбициозные задачи, как что-то преодолеть, — то придётся отказаться от очень много. Прежде всего, от роскоши вести себя так, как это свойственно нам в эпохе расслабухи: ни в чём себе не отказывать, позволять себе все игры «эго», конфликтовать с другими, устраивать всякого рода разборки, которые сопровождали нашу соборность уже 20 лет… Всё это можно сколько угодно пытаться делать, но тогда надо точно сказать, что это завершается тем, что все поджимают хвост, а оккупационные войска контролируют территорию (больше ничего не будет) в мягкой или в жёсткой форме. Это уж как придётся.
Для того чтобы это было иначе — надо что-то делать с собой. Не с американскими пропагандистами из либерального лагеря. Предоставим их своей судьбе. У них своя судьба. И они знают, что делают. Они прекрасно знают, что они на стороне сильного. Они прекрасно знают, что все эти разговоры про Кремль, про патриотические силы — это всё водевильное пение. Даже не оперное, а какое-нибудь такое водевильно-опереточное. Не более того. Всё это несерьёзно. А есть Америка. Она сильна. Она будет всех мочить. И надо быть с сильным.
Господин Радзиховский прямо это в своих статьях говорит: «Зачем мне быть со слабым? Я же знаю, что она всё равно выиграет. Я буду с ней». По крайней мере, откровенно.
Сванидзе говорит: «У нас нет ничего, кроме Америки, кроме НАТО. НАТО — это единственная сила, которая может спасать нас от хаоса. Ну, так давайте благословим НАТО». И так далее.
«У нас ничего больше нет…»
Но эти люди, как мы видим уже из социологических опросов, из результатов телевизионных голосований, — они в меньшинстве. Поэтому всё время обсуждать, какие они плохие, конечно, можно, но мне кажется, что можно потратить время на что-то более серьёзное. Просто возникает вопрос — почему, находясь в таком меньшинстве, они, тем не менее, так легко, одной левой управляют всеми происходящими процессами.
Потому, что внутри этих процессов поселились все эти демоны регресса: свар, мелких честолюбий, эгоцентризмов, идеологических заморочек, тоже мелких, сформированных за предыдущее десятилетие, ставших уже своего рода несовместимыми субкультурами (для кого-то Ленин — это одно, для кого-то Ленин — это другое)… Вся эта энтропия — она и только она есть враг. А также способ внешнего управления, который применяют либероиды.
В провинции в воздухе запах обречённости (люди чувствуют себя обречёнными неизвестно даже на что), полусна и какой-то внутренней обречённости — не силы духа и полной готовности на борьбу… Не включён этот механизм мобилизации. Ни у кого уже иллюзий нет. Все понимают, насколько отвратительно происходящее. Все всё знают.
В столицах на это накладывается ещё какой-то дурной ажиотаж, гон мелких честолюбий и «бизнесового» отношения к политике, ко всему прочему.
Плюс растерянность, стратегическая растерянность. Более 30 лет считалось, что главная стратегия заключается в том, чтобы провести расчленение Советского Союза, выделить Россию, каким-то образом её изменить под капиталистический формат и ввести её в Европу.
Что теперь делать реально правящему классу всему? Ведь под это уже сильно заложились. Семьи на Западе, собственность на Западе. Сегодня другого, альтернативного сценария вообще нет. Это надо понять — насколько это трагично, насколько велика растерянность. Что теперь делать? Всех назад собирать? А это ведь не так просто. И подо что? Под строительство капитализма в отдельно взятой стране? Подо что?
Вот эта стратегическая растерянность имеет не меньшее значение, чем гедонизм, невротическое самоуспокоение, занятость какими-то несущественными мелочами, превращение этих мелочей во что-то очень важное, а всего важного — в ничто. Невротическое же самоупоение.
Стратегическая растерянность ещё важнее наверху.
Внизу — подавленность, обречённость.