— Прости, я не смог им сказать правду о нас, — почему-то извинился он.
— И хорошо, что не смог! У тебя очень эмоциональная семья, кроме отца, конечно.
— Он тоже переживает, — вздохнул Вайтран, — он всегда держал все в себе, ни с кем не делился. Думаю, если бы он искал поддержку у семьи, а не в бутылке, все могло быть совсем иначе.
— Тогда понятно, в кого ты такой упрямый, скрытный и замкнутый, — улыбнулась Гри.
— Кстати, а где твой младший брат? Ведь именно он обнаружил дома Лили.
— Не знаю, где его носит, — отмахнулся Рене. — Лишь бы в какую передрягу ни угодил, сил вытаскивать и его, у меня уже нет.
— А что, часто такое случается?
— Да постоянно. Отец уже не тот, что раньше, я уехал, а брат возомнил себя главой семьи. Только вместо ответственности воспринимает это положение как вседозволенность.
— Это, просто, возраст такой, — постаралась успокоить его девушка.
— Это просто отсутствие должного воспитания, — отмахнулся Рене. — Хочешь, перекусим? Здесь на первом этаже неплохая столовая, все равно ждать придется больше часа.
Отказываться Гри не собиралась. Все-таки пообедать она толком не смогла, а потом как-то не до еды стало. Зато сейчас, вспомнив, что почти ничего не ела за день, она ощутила просто зверский аппетит, так что даже порцию взяла двойную.
— А тебя, оказывается, непросто прокормить, — задумчиво протянул Рене, — а с виду-то и не скажешь.
Григория отвечать ничего не стала, до того хотелось есть. И даже взгляд Вайтрана, который постоянно останавливался на ней, аппетит не портил.
— Гри, ты понимаешь, что сделала для моей семьи? — не выдержал парень.
— Помогла спасти твою сестренку. — небрежно пожала плечами девушка. Ей почему-то очень не хотелось, чтобы Рене начал испытывать к ней исключительно благодарность, способную заслонить все остальные чувства.
— Мы уже много лет живем с ожиданием ее смерти, а ты подарила нам настоящее чудо.
— Рене, пожалуйста, — Григория отложила ложку, поняв, что не отделается от разговора, — я могла это сделать и сделала.
— Знаешь, я ведь всегда считал тебя гордой и заносчивой, — улыбнулся Вайтран, — я рад, что ошибался.
— Да ты обо всех окружающих был невысокого мнения, — не сдержалась Гри, — и со многими девушками говорил непозволительно грубо.
— Ну, с тобой, предположим, грубо не поговоришь, язык у тебя еще то жало, уколет — не заметит, — улыбнулся парень.
— Да ты со мной вообще почти не говорил, — поддержала его улыбку Григория.
— Почему? Я пытался, только ты, в свою очередь, тоже не стремилась уделять мне внимание.
— Я была уверена, что ты отошьешь меня, как и других девушек, пытавшихся с тобой поладить, — пожала плечами Гри.
— И поэтому ни разу не подошла? — не поверил Вайтран.
— Ну, не только, конечно, — уклончиво ответила Григория.
— Рене! — к ним подбежала одна из сестер Вайтрана. — Лили пришла в себя! Она очень хочет видеть вас обоих!
Поднимались все почти бегом, перепрыгивая через ступеньки, практически ворвались в комнату, которую занимала Лили. В ней набилось столько народу, что не протолкнуться. Кроме трех лекарей и двух ассистентов, был сам глава целительского корпуса, лично пришедший проконтролировать процесс выздоровления. Семья Вайтранов, за исключением младшего брата, а еще две девчушки, по виду ровесницы Лили, сейчас восторженно щебетали и наперебой рассказывали, как испугались за подругу. Но при появлении Григории с Рене в сопровождении сестры, разговоры резко стихли.
— Ну, ты как, сестренка? — Рене аккуратно примостился на краешек кровати и погладил сестру по голове.
— Теперь я знаю, что такое вдохнуть полной грудью, — улыбнулась девочка. Она была явно похожа на мать, когда у Рене были черты отца, отметила для себя Гри. — Спасибо! Мне рассказали, кому я обязана жизнью, — она улыбнулась Григории, — познакомишь меня со своей девушкой?
— Это просто подруга, ее зовут Григория Андергард, — неожиданно поспешно поправил сестру Рене, а Гри стало как-то обидно. Вообще-то она жена, пусть и нелюбимая и поневоле. Но потом девушка быстро одернула себя за глупые мысли, вот она, женская логика в действии.
— Спасибо тебе большое! Мне жаль, что из-за меня тебе пришлось расстаться с фамильной ценностью, из-за меня всегда только одни неприятности и хлопоты… — Лили виновато смотрела на окружавших ее людей.
— Лили, — Григория подошла к кровати, — не говори глупостей. Неприятности, время от времени, доставляют все дети, на то они дети, — улыбнулась Гри. — А твои близкие тебя очень любят, поэтому и делали все возможное, чтобы ты жила. К тому же я рада помочь такой замечательно и сильной девочке!