Караульная будка под аркой ворот тоже была пуста, стража больше не хранила городской покой. Мы шли по улицам столицы, и везде я видела лишь заколоченные ставни и запертые двери. Город оказался покинут.
Я же была здесь всего месяц назад! Обычный, пёстрый, шумный городишко с назойливыми горожанами. Где уличные торговцы? Где мелкие попрошайки? Где стражники или воины князя? Какая беда наползала с севера, что заставила их всех исчезнуть, забыв свою прежнюю жизнь?!
Людская река вынесла меня на центральную площадь к княжескому дворцу и, не останавливаясь, потекла дальше к южным воротам, прочь из города от нагоняющей беды. В этой череде потрясений я совсем забыла о колдуне, но заметила его рядом, продолжающего следовать за мной. Тут, в центре большой беды, он больше не казался злодеем. Мы отделились от общей массы и направились к дворцу. Уж здесь-то должен быть кто-то, кто сможет всё объяснить.
У подножия парадной лестницы я увидела флаги на пиках и людей в доспехах. Но вместо привычного княжеского единорога на знамёнах был лев. Под ним на невысоком бочонке сидел мужчина в рыцарской броне без шлема. У него был острый подбородок, длинные чёрные волосы до плеч и пологий шрам от правого уха по шее вниз. Я сразу узнала в нём сына князя - герцога Леопольда. Вокруг него угрюмо устроилось ещё с десяток воинов.
Я почтительно подошла к наследнику.
- Ваша светлость, прошу слова, - пролепетала я.
- Я больше не светлость, - усмехнувшись, ответил он. - Перед тобой князь Леопольд, правитель сих земель. Ступай прочь, чужестранка, мы не подаём милостыню.
- Я не чужестранка, мой князь. Меня зовут Лорки Брок. Я дочь лесоруба.
Леопольд внимательно посмотрел на меня и слегка улыбнулся, узнав:
- Точно. Я, кажется, видел тебя на осеннем фестивале. Ты победила Жирного Пита в перетягивании каната. Такую белобрысую дылду сложно забыть. Что у тебя?
- Ясень готов, ваше сиятельство, - гордо отрапортовала я о своём вкладе в оборону столицы.
- Какой ясень? - удивился молодой князь.
- Интендант заказал две сотни стволов.
- Ах да, древесина, - вспомнил он. - Отец хотел восстановить ворота. И построить частокол на северном рубеже. Ты опоздала.
Моему удивлению не было предела:
- Но я выполнила заказ на две недели раньше срока!
- Похоже, ты в своём лесу пропустила все новости, счастливая дылда Лорки. Какая разница - на месяц или на день - укрепления больше не помогут. Враг уже у ворот. Даже если их нет.
Леопольд произнёс это спокойным, чуть ли не скучающим, голосом, а затем подвёл итог:
- Сегодня мы все станем героями или погибнем.
Последние слова прозвучали слишком... героически. Я вспомнила из книжек, что мужчины в доспехах очень любят всякие красивые жесты и возвышенные речи перед началом любой маломальской заварушки. Тем более, если дело касалось Леопольда. Последние лет пять он упорно добивался звания самого храброго воина от моря до моря. С семнадцатилетнего возраста по девять месяцев в году он кочевал по разным рыцарским турнирам и военным походам, но особых подвигов так и не сыскал.
Видимо догадавшись, что я не прочувствовала величие момента, новый князь, незаметно для себя, стал рассказать по порядку обо всём, что случилось в его жизни за последний месяц.
Сначала из дальних земель поползли неясные слухи, будто из вечных льдов восстали чудовища и истребляют людей. Потом стали говорить, что это чума или другая смертельная хворь. Затем появились рассказы о восставших мертвецах и некромансерской армии. Старый князь лишь смеялся над этими сплетнями, а молодой горячий герцог всё порывался отправиться по этому поводу в северный поход.
А потом ночью пропали городские ворота. Явно не разбойничьим умыслом, а колдовскими кознями, потому как обычным людям такую тяжесть бесшумно ни разобрать, ни разломать не под силу. Караульные ничего ясного доложить не смогли, потому что ослепли, повредились умом и тихо умерли от душевных судорог в течение суток. А на следующий день по княжескому тракту пошли тысячи беженцев. Они безразлично брели через город, не останавливаясь и не ища в нём защиты, прямиком на другой край мира.
А затем умер старый князь Осмунд и дела пошли совсем из рук вон плохо. Половина дружины и чиновников без лишних слов разбежалась, в том числе и интендант. А вторая половина отказалась присягать новому князю, решив дождаться покорителей с севера, не отягощая себя подданнической клятвой. Они настаивали на цивилизованной капитуляции «в силу гуманистических обстоятельств». В итоге временный совет выгнал Леопольда из дворца и запер двери.