– Знаю, Божественный. Наверняка, [они показывали], что те десять тысяч рыб умерли.
– Откуда знаешь?
– Ваше Величество, пусть Джаламбара пойдет к пруду и посмотрит – умерли они или нет.
– Пусть, – согласился царь.
Затем Джалавахана попросил своего сына Джаламбару:
– Сын, иди и посмотри, умерли или нет те десять тысяч рыб в пруду Атависамбхаве.
Вот, юноша Джаламбара быстро, быстро придя к тому пруду, увидел, что те десять тысяч рыб умерли и что там выпал ливень цветов мандаравы. /104/ Затем Джаламбара возвратился и сказал отцу:
– Они умерли.
Услышав эти слова сына, Джалавахана пришел к царю и оповестил его:
– Божественный, извольте знать, что все те десять тысяч рыб скончались и возродились среди богов в [раю] Тридцати трёх. Благодаря им и мне вчера появлялись те благоприятные знаки, а также в моем доме пронесся ливень сорока тысяч жемчужных ожерелий и цветков мандаравы.
Царь был рад весьма и доволен.
Затем Бхагаван сказал богине Бодхисаттвасамуччае:
– Благородная богиня, если ты думаешь, что тогда царем Сурешварапрабхой был некто чужой, то так не думай. Почему же? В то время Дандапани [из рода] Шакьев был царем Сурешварапрабхой. Благородная богиня, если ты думаешь, что купцом Джатимдхарой тогда был некто чужой, то так не думай. Почему? В то время царь Шуддходана был купцом Джатимдхарой. Благородная богиня, если ты думаешь, что некто чужой был тогда купеческим сыном Джалаваханой, то не думай так. Почему же? Купеческим сыном Джалаваханой в то время был я. Если ты, благородная богиня, полагаешь, что его женой Джаламбугарбхой тогда была некая чужая [женщина], то так не думай. Почему? Именно Гопа, дочь [рода] Шакьев, в то время была Джаламбугарбхой – женой купеческого сына Джалаваханы. А Рахула в то время был его сыном Джаламбарой. Ананда же тогда был его сыном Джалагарбхой. /105/ Благородная богиня, если ты думаешь, что теми десятью тысячами рыб тогда были некие чужие [люди], то не думай так. Почему же? Именно эти десять тысяч сыновей богов с Джваланантаратеджораджей во главе были в то время десятью тысячами рыб, которых я удовлетворил водой и прекрасной пищей и которым проповедовал глубокий закон зависимого происхождения, а также провозгласил имя Татхагаты, Архата, Истинно Совершенного Будды Ратнашикхина. Благодаря той добродетели [слушания Дхармы] они пришли здесь ко мне и сейчас [от меня получили] предречение о высшем, истинно совершенном Пробуждении. Поскольку они с радостью, искренней верой, восторгом и почтением слушали Дхарму, то все также получили имя Предреченный [36]. Благородная богиня, если ты полагаешь, что богиней дерева тогда была какая-то другая [богиня], то так не думай. Почему же? Именно ты, благородная богиня, была в то время богиней дерева.
Благородная богиня, из этого рассказа ясно, что когда я вращался в сансаре, то [помогал] многим существам зреть для Пробуждения, и все они достигнут уровня предреченных для Пробуждения.
Такова семнадцатая глава «Священной сутры золотистого света», царицы сутр, – о том, как Джалавахана обратил [в веру] рыб.
Глава восемнадцатая.
О даре тела тигрице
Благородная богиня, ради блага других бодхисаттвы жертвуют даже своим телом. Как это?
Блистая лучами сотен разных чистых и великих достоинств, освещающих Землю и небесные сферы, [обладающий] беспрепятственным осознанием, ясновидением и духовной мощью Бхагаван, окруженный тысячью монахов, странствуя по провинции Панчала [37], пришел в большой лес. Там он увидел поляну с мягкой, темно-зеленой травой, которую украшали разные пахучие цветы. /106/ И сказал Бхагаван почтенному Ананде:
– Красиво здесь, Ананда… Благоприятное место для проповеди, поэтому приготовь для Татхагаты сидение.
Исполнив наказ Бхагавана, приготовив сиденье, [Ананда] произнес:
Сев на приготовленное для него сиденье, Бхагаван спросил монахов:
– Хотите ли вы, монахи, увидеть мощи бодхисаттвы, исполнившего трудное дело?
После такого вопроса монахи обратились к Бхагавану с просьбой:
Тогда Бхагаван хлопнул по земле ладонью – помеченной знаком колеса с тысячью спиц – своей нежной руки, подобной распустившемуся свежему цветку лотоса. Как только хлопнул, земля задрожала семью способами, и из нее появилась ступа, изготовленная из драгоценных камней, золота и серебра. Затем Бхагаван велел почтенному Ананде:
– Ананда, открой эту ступу.
Когда почтенный Ананда, послушавшись Бхагавана, открыл ступу, то увидел золотые урны, сплошь покрытые инкрустированными драгоценными камнями и жемчугами. Увидев их, он сказал Бхагавану:
– Здесь некие золотые урны. /107/
– Открой все семь урн, – велел Бхагаван.
Открыв их всех, [Ананда] увидел кости, цвет которых напоминал снег и [белую] водяную лилию, и сказал:
– Бхагаван, здесь кости.
– Неси сюда, Ананда, эти мощи великого человека, – велел Бхагаван.
Вынув мощи, почтенный Ананда поднес их Будде Бхагавану. Бхагаван их взял и, показывая Общине, сказал:
Затем Бхагаван воззвал к монахам:
– Монахи, поклонитесь мощам Бодхисаттвы, пропитанным запахом нравственности и достоинств; их чрезвычайно трудно увидеть и они являются полем [собрания] духовных заслуг.
Монахи сложили почтительно ладони и с порывом души поклонились мощам. Тогда Ананда, сложив ладони, спросил Бхагавана:
– Бхагаван-Татхагата возвысился над всем миром, и Его почитают все существа. Почему же Татхагата почитает эти кости?
Бхагаван ответил почтенному Ананде:
– Ананда, эти же кости [помогли] мне скоро достичь высшего, истинно совершенного Пробуждения.
В давние времена, Ананда, жил царь, по имени Махаратха, обладавший множеством колесниц, великой властью и могуществом, перед которым не были способны устоять никакие враги. /108/ Он имел трех сыновей, подобных божественным принцам: Махапранаду, Махадеву и Махасаттву.
Однажды царь прибыл в рощу, чтобы развлечься… Молодые царевичи, бегая туда-сюда, радуясь красотами рощи и желая найти цветов, очутились в большом, густом Лесу двенадцати массивов (Двадашаванагулма). Когда сыновья царя удалились [от отца], то отпустили слуг восвояси. И вот [они одни] вошли в Двадашаванагулму, в большую рощу [того леса] – Отовсюду защищенную. Тогда Махапранада сказал своим братьям:
– Мое сердце сжимается от страха. Здесь нас могут растерзать хищники. Идите сюда!
– Я не чувствую страха. Лишь скучаю по близким, всё думаю о них, – ответил Махадева.
А Махасаттва произнес:
Затем молодые царевичи, блуждая в том лесу Двадашаванагулме, увидели тигрицу, которую окружали рожденные ею пять детенышей недельного возраста. Она изнемогала, совершенно ослабела от голода и жажды. Увидев ее, Махапранада сказал:
– Ох, эта бедняжка шесть или семь дней тому назад принесла детенышей. Если она сейчас же не найдет пищу, то съест свое потомство или подохнет с голоду.
– Какая пища подошла бы для этой бедняжки? – спросил Махасаттва.
– Говорят, что тигры, медведи и львы питаются свежим мясом и теплой кровью, – ответил Махапранада.
Махадева сказал:
– Тело этой бедняжки изнемогло от голода и жажды… Жизнь едва теплится в ней. Она совсем ослабела и неспособна искать пищу и питье. Кто решился бы пожертвовать собой ради спасения ее жизни? /109/
– Эх, трудно пожертвовать своей жизнью, – заметил Махапранада.
Махасаттва уточнил:
– Это совершить трудно для таких, как мы, малоразумных и привязанных к жизни и телу. Но нетрудно для благородных людей, посвятивших свою жизнь другим, усердствующих для их блага. К тому же:
Молодым царевичам стало очень грустно. Проводили они тигрицу долгим взглядом немигающих глаз и удалились. Но Махасаттва задумался: «Настало для меня время пожертвовать собой. Почему? Это нечистое тело, которому свойственно разложение и которого ждет жалкий конец распада, я долго пестовал дорогими пищей, питьем, постелями и колесницами. Но всё впустую – оно так и не избавилось от своей природы. И пользы нет от него, поскольку оно полно нечистот. Использую-ка я его для хорошего дела! Так оно послужит мне кораблем, переплавляющим через океан рождений и смертей.
36
У Еммерика: “they have all obtained prophesies and names” («все они получили предречения и имена»). Но в тибетском тексте: thams cad lung bstan pa zhes bya ba’i ming yang thob par gyur to.