439. Горе жизни в этом мире! Смерть в битве лучше для меня, нежели жизнь побежденного.
440. Погрузившись во мраки этого мира, брахманы и отшельники не видят ясно, — увы! — они не знают пути, которым пройдет Победитель.
441. Видя со всех сторон снаряженное воинство и во главе предводителя Мару, воссевшего на слона, я вышел на битву, дабы не допустить, чтобы он поборол меня.
442. Это воинство твое, не побежденное ни людьми, ни богами, — я разобью его мудростью: как камень — горшок, так я легко разобью его!
443. Подчинив себе свои помыслы, укрепив внимание мое, осознанность, я пойду из царства в царство, привлекая учеников к себе.
444. Они будут бдительны и ревностны, исполняя мои правила, — правила того, кто свободен от похотей; и такое место обретут они на пути своем, где не прольется уже ни одна слеза человека!
445. — Целых семь лет, шаг за шагом, за Совершенным следил я, — и никаких недостатков я не нашел в нем, совершенно просвещенном, непревзойденном в мудрости.
446. Вот петух прыгает вокруг камня, похожего на кусок жира: нет ли в нем чего мягкого, нет ли сладкого?
447. Но, не найдя в нем ничего сладкого, петух отходит от камня. Как тот петух от камня, так и я отхожу от Готамы.
448. Медленно и печально ослабла тетива его лука, побежденная, — и злой дух покинул то место.
3.3 Субхасита сутта. «Хорошо сказанное»
— О монахи, речь, снабженная четырьмя достоинствами, речь, во благо сказанная, не греховно сказанная, неошибочна она и непостыдна для Мудрого.
— Каковы же те четыре достоинства?
— О монахи! Всегда благостна речь монаха, не греховна, — он говорит праведное, а не неправедное, — он говорит доброе, а не злое, — он говорит правдиво, а не лживо. О монахи! Речь, снабженная теми четырьмя достоинствами, — речь благая, а не нечестивая, и не ошибочна она, не постыдна для Мудрого. После того сказал Учитель:
449. — Доброе слово — первая лучшая вещь, так понимают мудрые; пусть твоя речь будет праведна, а не неправедна, — это вторая; пусть твоя речь будет приятна, а не неприятна, — это третья; пусть твоя речь будет правдива, а не лжива, — это четвертая.
Тогда достойный Вангиса, поднявшись со своего сидения и перебросив плащ свой через плечо, простирая руки к Совершенному, сказал ему:
— Я начинаю понимать это, о Благословенный!
— Пойми же это, о Вангиса! — сказал Благословенный. Тогда славный Вангиса. стоя перед Совершенным, восхвалил его в таких словах:
450. — Пусть говорится только такое слово, которое не приносит горя ни тому, кто говорит, ни тому, кто слушает; такое слово, поистине, благостно.
451. Пусть говорится только приятное слово, радостью текущее к сердцу слушателя, — то слово, в котором не таится греховного семени, которое несет непостыдную сладость внемлющим.
452. «Истина есть бессмертное слово», — вот верное изречение; и в истине, благе и правде утвердился ты, Совершенный!
453. Верную весть об угашении скорби приносит нам слово Пробужденного, и нет ничего выше того дивного слова!
3.4 Сундарикабхарадваджа сутта. «Брахман Сундарикабхарадваджа»
Вот что я слышал:
Однажды Благословенный обитал в Косале, на отмели реки Сундарики. В то время брахман Сундарикабхарадваджа приносил жертвы огню и прославлял огонь. Окончив жертвоприношение и воспев огонь, брахман встал и, окинув взором все четыре стороны, сказал:
— Кому бы вкусить от остатков этого приношения? Тут брахман заметил Совершенного, сидевшего на корнях деревьев; закутав свое тело и голову, взяв в левую руку остатки приношения, а в правую чашу с водою, к Совершенному направился брахман. Совершенный, услышав шаги брахмана, обнажил голову. Тут подумал брахман: «Голова того человека обрита, — он постриженник», — и хотел уйти прочь. Но тут опять подумал брахман: «Однако, есть и брахманы, бреющие голову: лучше я пойду к нему и спрошу о его происхождении».
Тогда брахман подошел к Совершенному и, подойдя к нему, спросил:
— Какого ты рода? Совершенный ответил:
454. — Не брахман я, не царевич, не воин; близко зная людские обычаи, я иду по миру в раздумье, ничем не обладающий.
455. Накинув свой плащ, я иду, бездомный, с отрезанными волосами, с утихшими чувствами, иду, не смешиваясь с людскою толпой. Праздный вопрос о моем роде предложил ты мне, о брахман!
456. — Брахманы всегда откровенны с брахманами, господин мой, — брахман ли ты?
— Если ты говоришь, я брахман, и не называешь меня брахманом, то я спрошу тебя о гимне Савитри, составленном из трех стихов и двадцати четырех слогов.