Гена соглашался и изо всех сил старался не выказать досады.
Тем не менее, именно клуб одиноких сердец помог Попрыге в осуществлении злодейского плана: в скором времени у Людмилы Антоновны появился ухажер — аккуратный поджарый старичок с рыжеватым курносым лицом. Два раза в неделю он приходил с букетом цветов и парочка, держась за руки, удалялась на долгую прогулку с самым безмятежным счастливым видом. Людмила Антоновна расцвела. Она и думать забыла о своих украшениях. Или же просто не хотела удручать избранника видом рубинов и бриллиантов: рыжий, судя по добрым голубым глазам, был человеком хорошим, но достаток явно имел скромный. Об этом свидетельствовал не только его бессменный потертый серый костюм, но и букеты — живые ароматные розы разных цветов с кривоватыми ножками. Такие не вымачивают в сохраняющем растворе, чтобы отправить на самолете в целлофановой упаковке женщинам всех стран. Такие растят на собственной клумбе для одной женщины.
Счастливые свидания Людмилы Антоновны невероятно повысили шансы Гены на успех, и ближайшим солнечным понедельником он отправился на дело. В такой погожий день влюбленные точно не вернутся скоро. Оделись они так, будто собирались в лес, и Гена мог запросто лечь поспать в квартире вдовы, почти не опасаясь быть пойманным на горячем.
Действовал он уверенно. Соврал теще, что идет «подхалтурить» и покинул квартиру в рабочем комбинезоне с ящиком сантехнических инструментов, а через десять минут на чердаке превратился в очаровательного героя из блокбастера. Облегающий черный костюм, перчатки, лыжная маска и высокие туго зашнурованные ботинки придавали Гене сходство с Бэтменом. Старый розовый рюкзак за спиной, отвергнутый недавно младшей дочерью, сильно портил имидж, но Гену это нисколько не заботило. Он с трепетом предвкушал богатый «улов».
Быстро справившись с новым замком при помощи отмычки, Гена зашел в шахту и тихо притворил за собой дверь. В стенки мусоропровода были вмонтированы яркие лампы, но Гена ими пользоваться не рискнул: свет мог привлечь внимание кого-то из жильцов. Он достал из кармана налобный фонарь и принялся осторожно спускаться по лестнице. Страховку Гена не использовал, так как возня с ремнями значительно замедлила бы ход операции. Да и ловкость никогда его не подводила. Будь Генина мама цирковой артисткой, а не «гастролершей», промышлявшей карманными кражами, он, того гляди, стал бы выдающимся акробатом.
Тихо поскрипывая резиновыми подошвами, Гена уверенно продвигался к цели и считал этажи по тускло светящимся окошкам шлюзов: десять, девять, восемь, семь… Еще немного, и он окажется перед вожделенным окошком, откроет дверцу шлюза при помощи аварийного ключа, украденного у рабочего мусорной компании во время прошлой чистки, и ловко заберется в квартиру. Потом он найдет вдовьи камешки и вылезет обратно с такой же легкостью, а шлюз автоматически закроется за его спиной, будто двери супермаркета. Самым замечательным в сложившихся обстоятельствах будет тот факт, что вдова, скорее всего, еще долго не обнаружит пропажу, а хватившись, обвинит в краже своего ухажера. В самом деле, кто еще мог взять рубины, как не облезлый старикашка? То-то он к ней зачастил в любовь играть?
План казался идеальным. Гена учел все. Все, кроме давней вражды Людмилы Антоновны с Натальей Андреевной.
Во время жеребьевки бывшая любовница вытянула номер квартиры, расположенной прямо над лотом, доставшемся вдове. Таким образом, несмотря на расстройство по поводу невезения (пятый этаж бесспорно удобнее шестого), Наталья Андреевна получила отличную возможность отомстить за все обиды прошлых лет. Она как раз ушла на пенсию и могла всецело посвятить себя вендетте.
Сперва она резко изменила свой график — из жаворонка переквалифицировалась в сову. Ложилась далеко за полночь и, начиная с девяти вечера (когда вдова отходила ко сну), прогуливалась по квартире, громко топая, роняя тяжелые предметы и звучно напевая шансон. Уборку тоже перенесла на девять вечера.
Через месяц по жалобе Людмилы Антоновны к ней наведался участковый. Наталья Андреевна любезничала с ним, напоила чаем и убедила, что у Людмилы Антоновны тяжелая неврастения. Соседи по площадке подтвердили, что вдова и на прежнем месте безобразничала — нарушала общественную дисциплину (соседям, видимо, тоже не нравилось сочетание рубинов со спортивным костюмом).
Стоило Людмиле Антоновне вывесить белье, как Наталья Андреевна сразу же начинала вытряхивать самые пыльные коврики и одеяла. Снаружи кухонного окна она прикрепила кормушку для птиц, и стекла вдовы исправно покрывались белыми росчерками голубиного помета. А уж такая заметная штука, как мусоропровод, и подавно не могла остаться без внимания неумолимой мстительницы. Сделала она следующее: купила в автомагазине небольшую канистру машинного масла, уселась сверху на свой контейнер в тот самый момент, когда он поднимался, и вылила небольшое количество вонючей жидкости на стенку шахты так, чтобы она стекла и пропитала мягкую прокладку шлюза Людмилы Антоновны. Контейнер не выдержал восемьдесят килограммов мстительной плоти и сорвался на пол, и Наталья Андреевна больно ударилась копчиком о борт импровизированной ступы. Но теперь каждый раз, когда Людмила Антоновна выбрасывала мусор, по ее кухне разносился отвратительный запах. Причем она и понятия не имела, откуда он взялся.