— Отделение Петрова уничтожено авиацией «неприятеля». Отделению Паичадзе занять огневую позицию по обе стороны идущей в город дороги, — отдал приказание лейтенант.
Кругом открытое поле — ни дерева, ни куста. Хоть бы одна маленькая горка была поблизости!
Я некоторое время не мог решить, где следует занять огневую позицию. И вдруг я вспомнил, что, переправившись через реку, мы пробирались по берегу среди высокого кустарника. Двоих суворовцев я послал туда за ветвями для маскировки, а остальным приказал рыть окопы. Когда вернулись суворовцы с целыми кустами в руках, у нас всё уже было готово. Мы замаскировали окопы и засели в них. Вскоре пришёл связной от генерала и передал лейтенанту приказ: «На подступах к городу «неприятель» занял огневую позицию. Наши части должны перейти в наступление и уничтожить «неприятеля». Сигнал— красная ракета».
Не прошло и пяти минут, как сам генерал занял наблюдательный пункт позади нас. Потом мне рассказывал один старшеклассник, что генералу очень понравилась позиция моего отделения.
Увидев красную ракету, я скомандовал:
— Отделение, вперёд!
Вмиг мы выскочили из окопов и устремились вперёд. Заработали деревянные пулемёты. Началась ружейная пальба. Мы неожиданно подошли к позициям «неприятеля». Завязался ожесточённый рукопашный бой. Мы пустили в ход против «неприятеля» автоматы. Наш огонь беспощадно косил его ряды.
«Враг» дрогнул и обратился в бегство. Мы преследовали бежавшего «неприятеля».
…По окончании боя генерал подозвал меня к себе. Я предстал перед ним и отрапортовал, как полагается:
— Суворовец Паичадзе по вашему приказанию явился!
— Молодец, суворовец Паичадзе, молодец! Я теперь вижу настоящего суворовца, — сказал мне генерал, оглядел с ног до головы и, помолчав немного, спросил: — Откуда вы?
— Из Кутаиси, товарищ генерал.
— Василия Петровича Паичадзе знали?
— Видеть-то я его видел, как говорит моя мать, но уже не помню. Это был мой отец. Он погиб на подступах к Москве. По профессии он был инженером.
— Хороший офицер был лейтенант Василий Петрович Паичадзе. Он служил в моём полку командиром роты и геройски пал в рукопашном бою, — сказал генерал после некоторого раздумья.
Он отвернулся и стал смотреть куда-то вдаль. Я не видел его лица, но заметил, как часто-часто вздрагивал у него нерв под ухом.
О чём думал генерал?
Не о том ли, что павшие на поле битвы наши отцы сохранили нам эти необозримые леса и горы, города и сёла, а главное — сохранили нам жизнь?
— Мне сказали, что вы не комсомолец. Правда ли это? спросил наконец генерал.
— Правда, товарищ генерал.
А почему?
Я растерянно смотрел на генерала и чувствовал, как постепенно начинаю краснеть. Не мог же я ему сказать — боюсь, что меня не примут!
— Напишите заявление, рекомендацию дам вам я, — сказал начальник училища.
— Сегодня же напишу, товарищ генерал!..
