– Ну, вот, – отец-командир довольно скрестил руки. – Теперь уж басурманам мало не покажется! А, капрал?
– Да уж… Так точно, господин генерал-майор!
– Как же они так незаметно прорвались-то?
– Думаю, просто вырезали караул. Турки – мастера на такие штуки.
Поддавая отступавшим вражинам жару, снова грянули пушки. Просвистела, провыла картечь, забирая последние жертвы. На востоке, за широкою лентой реки, уже занималась заря. Алая, словно кровь. Светало.
Глава 2
Май 1773 г. Туртукай
Поднявшееся за широкой рекой солнце светило прямо в глаза, мешало так, что перед глазами маячили слепящие «зайчики». Что там, на середине Дуная, за рекой, не особо и разглядишь. Вот ведь видно, скользят темными тенями лодки. А чьи? Кто там? Рыбаки? Турки?
– Ста-ановись! На первый-второй рас-считайсь!
По приказу командующего полк становился в порядок: осмотреться, пересчитать своих – кого убило, кого ранило, а уж потом что-то решать, и не тянуть с решеньем.
– Р-равняйсь! Смирн-на! Правое плечо вперед шаго-о-ом… арш!
Солдаты быстро разошлись, тщательно осматривая выделенные каждому десятку участок. Выносили к лазаретной палатке раненых, отдельно складывали убитых – и своих, и врагов, а как же! Посреди лагеря, рядом со штабным шатром высилась гора трофеев: сабли, ятаганы, ружья. Кое-что из амуниции, подсумки. Каптенармусы все уже сортировали, не теряли времени даром.
– Прохора нет, – подойдя к Ляшину, Никодим Иваныч виновато развел руками. – Все осмотрел – нету. Ни среди убитых, ни среди раненых.
– Мыслишь, турки захватили в полон? – вскинул глаза капрал.
– А чего бы и нет-то? – старый солдат прищурился и покачал головой, вглядываясь в солнечно-белую утреннюю пелену, то ли туман, то ли просто водяная, поднявшаяся от реки взвесь, нестерпимо блестевшие на солнце брызги.
– Турок, он такой супостат, что всегда поживиться рад. Даже когда бежать приходится. Могли, могли прихватить, не сомневайся.
– Ну да, – задумчиво скривился Алексей. – Раз уж они своих освободили… могли и наших взять.
В серых глазах капрала заиграли недобрые искорки, рука невольно потянулась к висевшей на поясе сабле…
– Вот что, Никодим Иваныч. Надобно доложить…
– Так доложили уже, – отведя взгляд от реки, ветеран усмехнулся. – Думаю, господин генерал вот-вот погоню наладит.
Опытный воин знал, о чем говорил. Не успел он закончить фразу, как уже запела труба. Запела по-походному, зовуще – трата-та, тра-та-та. Тут же и синие флажки на флагшток у штабной палатки полезли. Что означало – всех офицеров и унтеров – к отцу-командиру. Со всей поспешностью. Быстро. Прямо сейчас.
– Ну вот, – довольно осклабился ветеран. – Ты, Алексей, ежели что – так сам напросись…
– Да уж не мальчик, чай. Понимаю.
Не прошло пяти минут, как офицеры и унтеры выстроились возле полевого штаба.
– Р-равняйсь… Смирн-на!
Командиры – дюжий усач полковник Батурин и высоченный, тощий, как жердь, подполковник Мауринов – доложили Суворову. Тот кивнул, глянул на собравшихся.
– Эх, молодцы-братушки! Что же, надобно догнать турка! Полон отбить, да и так – под хвост да в гриву всыпать.
Полковник Батурин лихо подкрутил усы;
– Все пойдем, ваше-ство! Прикажи только.
– Хорошо, – деловито кивнул командующий. – Разведка – вперед! Да, и с полста казачков – с ними же.
Ляшин едва сдержал довольную ухмылку. Вот ведь как дело-то обернулось. И просить никого не пришлось. Придерживая саблю, капрал бросился к своему десятку. Никодим Иваныч уже седлал лошадь. Хоть и пехота, а все же в разведке положено было лошадей иметь. Правда, с Алексея наездник, прямо сказать, неважный… но все ж таки. Как драгуны – до врага доскакать, а там – спешиться, да в штыковую.
Так вот капрал и действовал – по-драгунски. Уселся в седло, обернулся, махнул своим рукою – за мной. Да, подогнав лошадь, поскакал, как мог, следом за казаками по узенькой тропке-дорожке.
Именно там, в той стороне, и скрылись турки. Где-то там, видать, и были припрятаны лодки – переправиться через Дунай. И лодки – большие, лошадей ведь тоже надо переправить, не бросишь же. Пока доскачут, пока погрузятся… Есть еще время догнать. Успеть бы!
Впереди, с полверсты, неслись казаки, они и заметили первыми небольшую группу людей, придержали коней, охолонули.
– Хто такие? – сверкнув очами, грозно вопросил есаул.
– Хрестьяне мы, домнуле-господине, – сняв шапки, путники низко поклонились. – Паломники. В Негоешти идем. Обители святой поклониться.
Есаул махнул рукой, казаки покивали да поскакали себе дальше – а что зря время терять? Негоешти, да – монастырь, здесь, рядом.