— Пусть плачет!
— Если мы хотим семейную футбольную команду создать, что тут плохого? — защитил отца самый старший — Абдулла.
— Ты подожди, с тобой у меня особый разговор! — сказала Анзират.
— Какой разговор? Какой разговор? — загалдели другие дети.
— Важный! — вскинула руку вверх Анзират. — Только никому ни слова!
— Никому не скажем! — пообещали дети.
— Будем Абдуллу женить! — торжественно объявила Анзират.
— Ура! — обрадовался Турсунбай.
— Ты чего радуешься, дурак? — одернул его Сайфулла. — Что будет с футбольной командой, если женится Абдулла?
— Не буду жениться! — надулся Абдулла.
— Я тебя не спрашиваю, будешь ты жениться или не будешь. Слышите, его величество не желает жениться! Эгоист! Да ты хоть раз подумал о доме? И так он полон бездельников! Десять мальчиков! Скоро будет одиннадцатый! И ни одной женской руки, не знаешь. даже, кому излить душу.
— Пожалуйста, мне можешь излить, — предложил Турсунбай.
— Кыш с дороги! — прикрикнула старуха, отгоняя его и продолжая нападать на старшего внука: — Короче говоря, все! Долго я ждала, а теперь решила: пора!
— Я, что ли, виноват, что у нас в семье только мальчики рождаются? — возразил Абдулла. — Пусть Сайфулла женится, он и ростом выше.
— Я бы не прочь жениться, — задумчиво сказал Сайфулла. — Но ведь я еще в школе учусь.
— Эх, ты, дурачок, зачем отказываешься? — стал уговаривать его Турсунбай. — Жена за тебя все будет делать: и уроки готовить, и бабушке будет кому излить душу.
На краю огромного кукурузного поля у шалаша сидел небритый Шермат. На огне, как шашлык на шампуре, он жарил кукурузу.
— А, Турсунбай! — обрадовался Шермат, увидев маленького сына. — Садись сюда, сынок. Молодец, нашел все-таки! Эх, если бы ты знал, как я тебя люблю!
Турсунбай сел рядом с отцом.
— Ну как, вчера всю ночь меня искали, наверно? — спросил Шермат.
— Нет, не искали, — ответил Турсунбай.
— Как?!
— Так. Спали.
— И никто не беспокоился, что меня нет дома?
— Нет.
— Вот это да! А если я повесился от обиды?
— А зачем это тебе вешаться?
— Ты знаешь, кто я?
— Кто?
— Нет, ты ответь!
— Ты — птица. Вчера ты сам так сказал.
— Я мужчина! — вскинул руку вверх Шермат. — А вчера меня в собственный дом не пустили. Обидели! И за что? За то, что я хотел прославить семью. Эх, я уверен, мы были бы первооткрывателями в спорте, а родная мать и жена не поняли.
— Первому открывать трудно, я знаю, — кивнул Турсунбай.
— Не заметил, бабушка смягчилась хоть немного?
— Еще больше стала злиться.
— Что говорит?
— Говорит, пока не проучу этого выдумщика, не успокоюсь.
— Какого выдумщика?
— Ну, тебя.
— Родная мать называется! — обиделся Шермат. — Эх… — вздохнул он. — Плюнуть на все и уехать, что ли?
— Куда уедешь? Абдуллу же будем женить!
— Как? Кто сказал?
— Бабушка сказала.
А что будет с футбольной командой?! — вскипел Шермат. — Нет, я этого не допущу!
— Бабушка, за тобой пришли! — позвал Сайфулла.
У дверей ее ждали Халмат и Мастан.
— В чем дело? — спросила Анзират.
— Сегодня никуда не пойдем? — спросил Халмат.
— А разве я сказала, что пойдем куда-нибудь?
— Нет, не сказала. Но ты ведь собираешься старшего внука женить… — проговорила Мастан.
— А ты откуда знаешь, что я собираюсь старшего внука женить?
— Как откуда? Вся деревня говорит.
— Раз ты хочешь женить внука, не мешало бы подходящую невесту поискать, — важно произнес Халмат.
— Да, не мешало бы, — сказала Мастан. — А к кому пойдем? У кого есть хорошая девушка?
— В город надо поехать, — предложил Халмат, — все хорошие девушки там. Вот, например, есть одна, каждый вечер по телевизору говорит. Сама такая глазастая, пухленькая.
— Диктор, что ли?
— Ну. Я сам слышал, как она однажды расхваливала деревню. Ты бы посмотрела, как у нее горели глаза — сразу видно, бедняжка только и мечтает в деревне жить. А если она увидит нашего Абдуллу, сразу с ума сойдет. Это точно!
— Ладно, — перебила Анзират, — я сама знаю, к кому пойти!
Шарапат подходила к дому, когда ее нагнал муж.
— Передай маме и сама учти: я против женитьбы Абдуллы.
— И не подумаю, — раздраженно бросила Шарапат. — Если против, можешь я не заходить в дом.
— Подожди, выслушай меня сначала!
— Ну?
— Если Абдуллу поженим, что будет с футбольной командой, а?
— Меня это не интересует!
— Я хочу прославить семью! Нашу семью! Неужели это не понятно?