– Ты наверняка злишься из-за моего молчания? Понимаешь, так неудачно вышло…
– Нет, что ты, – перебила его, не желая заставлять оправдываться, одна совместная, пусть и приятная, прогулка по парку аттракционов не обязывает к дальнейшим отношениям. – Я совсем не злюсь! Понимаю, что учеба отнимает много времени.
– Да, навалилось все разом. Еще и карангарец мой информатор конфисковал – нет возможности написать тебе. Похоже, я у него не в любимчиках – и доступа на этажи обеспеченцев лишил. И вообще уровень нагрузки в последнее время повысил – я хотел использовать пропуск друга, чтобы перехватить тебя между занятиями, но вырваться просто некогда.
– Как знакомо… – протянула с искренним сочувствием, сразу поверив парню. Вот и нашлось у нас с Куртом нечто общее – нелюбовь к деспотизму марана.
– Но судьба ко мне благосклонна, – подмигнул боевик и тут же бросил настороженный взгляд через плечо туда, где стояли кадеты его группы, – встретил тебя сегодня. Да ты еще и не злишься – глупцом буду, если такую понимающую девушку упущу. Встретимся опять? Ведь в свой законный выходной на следующей неделе мы вольны делать что угодно. Давай в среду?
– Да я даже не…
– Все, мне пора бежать – иначе заметят отлучку, и мне несдобровать, – перебил Курт, снова озираясь. – Но о встрече мы условились, приходи пораньше – буду ждать тебя чуть в стороне от центрального пропускного пункта из-под академического купола. Там слева есть ниша. Я побежал!
И он сорвался с места, мигом вернувшись на тренировочную площадку. Решив, что и мне не стоит кое-кому попадаться на глаза, тоже понеслась дальше. И вот незадача – уже через десяток метров почувствовала такой знакомый взгляд. Невольно обернулась и ожидаемо заметила высокую фигуру Муэна Тоона, шагавшего к площадке, где занимались боевики.
Причина спешки Курта стала очевидна – он знал, что карангарец отлучился, и торопился вернуться на плац до его возвращения. А я могла поклясться, что за экраном шлема адмирал сейчас провожает меня подозрительно прищурившимися глазами. Я научилась не просто чувствовать, но и распознавать его взгляды!
– Продуктивного вам вечера!
Не придумав ничего умнее, прибавила скорости, спеша разминуться с несносным чужаком. Редкое явление – сегодня его педагогический энтузиазм направлен не на меня. И не смог помешать условиться нам с Куртом – чем не повод порадоваться, карангарец не всесилен! Пусть я планировала в грядущий выходной заняться любимым садиком, но теперь ради принципа пойду на свидание с боевиком.
Встреча с приятным знакомым воодушевила меня, словно тяжелые оковы с ног сорвались, усилив ощущение легкости и – неожиданно – свободы. Не чувствуя усталости, я бежала и бежала, наслаждаясь редким состоянием душевной гармонии.
Зона беговых дорожек огибала все учебные и жилые корпуса, хозяйственные строения и проходила практически по периметру купола, укрывавшего небольшой мир Лунной академии. Вечером, когда приглушалось имитирующее земное искусственное освещение, сквозь мутноватую поверхность защитной полусферы можно было рассмотреть и звездное небо, и – главное – кажущуюся отсюда огромной совершенно восхитительную Землю. И по этой причине тоже Лунная академия считается одним из самых престижных образовательных заведений нашей цивилизации.
А мне возможность полюбоваться родной планетой со стороны представлялась крайне редко. И все почему? Конечно же, из-за бесконечных и непрестанных отработок по самообороне. Тем значимее казались моменты редких побегов от диктатуры марана. Как сегодняшняя пробежка или грядущий выходной с Куртом.
«Нельзя отмахиваться от подарков судьбы», – дала себе твердый наказ, уже укладываясь спать.
У меня появился стимул продержаться еще неделю, или возобладал страх перед несвойственной мне скандальностью? Но с решительным прямым вопросом к Муэну Тоону я не подошла, продолжив нашу ставшей уже обязательной практику дополнительных занятий до позднего вечера.
Впрочем, последние три дня карангарец был на удивление терпим – не развлекался, вновь и вновь швыряя меня на мягкий пол ринга, и даже не так уничижительно отзывался о моих навыках, как обычно.
– Плавно переносите вес тела с ноги на ногу, – вплотную встав позади меня и шепча замечания едва ли не в макушку, он довольно конструктивно обучал новому боевому приему, который мы отрабатывали.
Смысл его был в возможности нанести стремительный удар, по мощи превосходящий возможности разящего. Разумеется, я была далека от успешного его освоения, как родная планета карангарца от Земли. Но он терпеливо продолжал наставлять меня, всякий раз пристраиваясь за спиной и помогая встать в единственно верную для этого приема стойку.