— Что пробовала?
— Писать стоя. И должна сказать, что есть что-то такое в том, чтобы стоять во время мочеиспускания, что заставляет Вас чувствовать себя сильным. Неудивительно, что мужчины постоянно ходят с чувством выполненного долга. Но поверьте, для девушки, необходимо множество факторов.
Он прикусывает щеку, и я вижу его нерешительность — ему любопытно узнать, какие факторы способствуют комфортному мочеиспусканию женщины стоя, но в то же время он хочет оставаться настолько профессиональным, насколько это возможно.
Поэтому я решаю за него.
— Пока будешь стараться выполнить эту задачу, можно стереть все зубы в пыль — вот что сказала бы моя бабушка. Накопится очень много мочи, и когда начнешь писать, перед тобой будет стоять задача, чтобы струя не разнесла фарфоровый унитаз или, чтобы моча не стекала по ноге. Также необходима соответствующая одежда. Платья и отсутствие трусиков — идеальный вариант. Комбинезоны — огромный минус, если только ты не готова стоять в кабинке совершенно голой, с намотанной на руки одеждой, и тогда, собственно, о чем ты будешь постоянно думать? О том, чтобы просто сесть на этот чертов унитаз.
Я наблюдаю, как он с трудом сглатывает, а затем говорит:
— Надевать платье без трусиков в Нью-Йорке рискованно.
— Точно, «летящее» платье Мэрилин Монро, ну, знаете, если такое, вдруг случится, просто... нужно принять это. — Я изображаю, что разговариваю с окружающими меня людьми. — Да, это были мои ягодицы, да, они такие же белые, как в день моего рождения, они совершенно не видят солнечного света. — Я машу рукой. — Спасибо. Спасибо.
Он смотрит на меня. Безучастно. Словно не может поверить в то, что я говорю.
Лори возвращается с моим напитком. Я благодарю ее и делаю глоток, а он продолжает на меня смотреть. Я пожимаю плечами и улыбаюсь, а затем открываю Киндл, чтобы продолжить читать исторический роман.
Через несколько секунд я слышу щелканье пальцев, скользящих по клавиатуре, и именно тогда подглядываю за ним и замечаю, как хмурится его лоб. Я улыбаюсь и возвращаюсь к своей книге. Однажды я сломлю его, вот увидите.
* * *
— Ох, Тесса. — Я смеюсь. — Ты хитроумная шалунья. — Я откладываю Киндл и смеюсь, вытирая слезы с глаз.
— Ты в порядке? — спрашивает Рэт, отрывая взгляд от компьютера.
Я хихикаю ещё некоторое время переводя дыхание.
— Да. Вы когда-нибудь читали романы Тессы Дэр?
— Понятия не имею, кто она такая. Нехудожественная литература?
— Богохульство, — говорю я. — В моих глазах она — богиня исторических романов.
— Ты сейчас читаешь исторический роман?
— Позвольте кое-что сказать. — Я дотрагиваюсь до своего Киндл и говорю: — Если Вы видите меня уткнувшейся в это великолепное устройство, это потому, что я читаю исторический роман. Они доставляют мне огромное удовольствие, а Тесса Дэр — мой кумир. Я преклоняюсь перед ней.
Он откидывается назад и скрещивает руки на груди.
— Почему?
— Почему? ПОЧЕМУ? — Я качаю головой. — Потому что Тесса Дэр — причина, по которой я дышу. Понимаете, её герои — мужчины из высшего общества, настоящие стойкие джентльмены с палками в заднице — ничего не напоминает? — Я улыбаюсь, а затем говорю: — Невоспитанные, мягкотелые мужчины, и она ставит их на колени с помощью веселой героини. Она ставит их в странные затруднительные положения, меняет их жизнь ради брака по расчету или потому, что, не дай бог, они коснулись запястья героини, и теперь им придется вступить в брак из-за непристойности. Это здорово. Я взахлёб их читаю.
Он хмурится — это его фирменный хмурый взгляд или растерянность? — а затем возвращается к компьютеру.
— Звучит скучно.
Эххх...
У меня отвисает челюсть, я напряженно моргаю, словно не в силах достаточно быстро проморгаться.
Скучно?
Он думает, что мои книги скучные?
О, нет, черт возьми.
Пульс учащается, я начинаю дышать все тяжелее и тяжелее, а затем говорю:
— Как Вы сме...
— Мистер Уэстин, до посадки осталось десять минут, пожалуйста, приготовьтесь, — говорит пилот, прерывая меня.
— Выыыыы, — говорю я, но, видимо, на сидящего напротив меня мужчину это не действует.
Рэт роботизировано закрывает компьютер и начинает собирать свои вещи, не обращая на меня ни малейшего внимания, поэтому я указываю на него, хотя он и не смотрит, и говорю:
— Это еще не конец. Вы слышите меня, мистер Уэстин? Это не конец.
Никакого признания моего присутствия.
Никакого страха.
Никакой реакции.
Он даже не подозревает, какой ящик Пандоры только что открыл. Помяните мое слово, Рэт Уэстин будет читать романы Тессы Дэр, даже если это будет последнее, что я сделаю.
Глава девятая
РЭТ
Я бросаю взгляд на часы, а затем снова на ряды лифтов. У нее две минуты.
Я постукиваю ногой, ненавижу ждать других людей. Она должна была быть здесь раньше меня.
Какого черта она там делает? Совершенствуется в навыке писать стоя?
Даже не хочу начинать этот разговор.
Не потому, что это, возможно, одна из самых странных моих фантазий, а это о многом говорит, когда речь идет о Чарли, но я не могу выбросить из головы гребаный образ Чарли в платье без трусиков. Так не должно быть. Эти образы не должны возникать в моем мозгу, но они там, стойкие и яркие.
Ветер задевает край ее платья, позволяя мне увидеть круглую попку, скулы покрываются румянцем от осознания того, что кто-то увидел ее...
Да, у меня в голове полный пиздец.
А потом исторический роман. Я знаю, что в этих книгах. Секс, много секса. Чувственный секс. Возбуждается ли она, читая их? Нравится ли ей, что мужчины в этих книгах доминируют?
Одно знаю точно. Ей нравится, как женщины ставят мужчин на колени, потому что именно так она поступает со мной, ведя один бестактный разговор за другим.
Лифт звенит, и Чарли выходит, одетая в облегающее черное платье, которое едва касается пола, когда она направляется ко мне. Обнаженные красивые плечи, длинная, стройная шея и неглубокая ложбинка между грудей.
Мать.
Перемать.
Ее волосы зачесаны набок в старом голливудском стиле. Нейтральный макияж выделяет ее кристально-голубые глаза, особенно с учетом того, что в эти выходные она сняла очки, и единственный яркий акцент — легкий оттенок красной губной помады.
Она сногсшибательна.
Сегодня на дневную встречу за ланчем она надела простой костюм, что было очень уместно, и поразила меня своей способностью поддерживать разговор, но при этом замолкать, когда нам нужно было поговорить о делах. Она была идеальной спутницей во время обеда, и очень хорошо дополняла меня.
Но сегодня, сегодня она вскружит всем голову.
Знаю, я сказал, что она должна быть моей тенью, но это будет практически невозможно, когда она так одета.
Она быстро подходит ко мне и извиняется.
— Мне очень жаль. Мне было очень трудно надеть утягивающее белье. — Она захватывает ткань на талии и оттягивает ее. — Новая пара, немного тесновато. Но я здесь и готова к работе.
И дерьмо, подобное этому, раздражает, потому что она чертовски реальна. Это сводит меня с ума. Какая женщина будет обсуждать утягивающее белье перед боссом? Не говоря уже о том, чтобы признаться, что из-за него она опоздала?
Только Чарли «Пенис во множественном числе».
— Ты можешь дышать?
— Если потеряю сознание, просто поднимите мое платье и снимите утяжку.
Этого, блядь, не случится. Ей лучше держать себя в руках.
К счастью, мероприятие проводится в банкетном зале отеля, в котором мы остановились, поэтому мы идем бок о бок к эскалаторам, ведущим на мероприятие.