Хм...
Нет.
При следующей встрече с Лайнусом, я выкручу ему соски.
Пытаясь выглядеть нормально, я растягиваю губы в улыбке, которая больше похожа на то, как будто я прищуриваюсь, плотно сжав губы.
— Да, все цифры сливаются в одну.
Он вздыхает.
— Я хотел закончить с этим до выходных, но, похоже, не получится.
Его предплечья сгибаются, когда он хватается за край стола. Ух, гляньте-ка на эти замечательные сухожилия. Крепкая хватка, интересно, за что еще он так крепко держится...
С трудом сглатывая, тереблю ворот рубашки.
— Я могу принести нам кофе, немного выпечки, чтобы взбодриться, а затем продолжим. Сейчас только девять. У нас еще много работы которую нужно успеть выполнить до выходных.
Он качает головой.
— Я ценю твои усилия, но тебе лучше пойти домой.
— Я не возражаю, Рэт. — Мне нравится вдыхать запах твоего одеколона. — Мне ведь не к кому и не к чему возвращаться домой.
Он почесывает челюсть, изучая меня.
— Тебе нравится новая квартира?
— О да, она очень милая. Спасибо.
— Там все с тобой хорошо обращаются?
— Замечательно. Жить там — просто мечта.
Он кивает.
— Хорошо. — А затем он смотрит на городские огни, и в его глазах появляется легкость. Словно после того, как он мысленно отработал положенное время, он может позволить себе расслабиться. На его скулах густая щетина, а волосы падают на лоб, затемняя его черты, но, как ни странно, делая его менее пугающим. — Есть планы на выходные?
Он барабанит пальцами по столу, а я слегка застигнута врасплох его вопросом. Мы не слишком много говорим о личной жизни, так что меня шокирует его интерес.
У меня есть планы, но не решаюсь рассказать ему об игре, потому что, честно говоря, не хочу, чтобы он менял свои планы, поэтому держу это в секрете.
— В воскресенье я еду к бабушке. У них состоится турнир по головоломкам, и она, конечно же, пригласила меня в свою команду. Она называет меня Острые Глазки, когда мы в режиме турнира. Правда, чтобы заслужить это звание, потребовалось немало времени. Сначала я была недостаточно быстра, но со временем стала лучше.
— Как часто ты ее навещаешь?
— При любой возможности. Она моя лучшая подруга. — Я пожимаю плечами. — У меня не очень много друзей в городе, не было времени, чтобы завести их с моим графиком работы и посещением бабушки, но это нормально, потому что те немногие люди, которые есть в моей жизни, важнее всего для меня.
Он обдумывает мой ответ, а затем говорит:
— Если бы не мои парни, у меня бы тоже никого не было. К счастью, мы понимаем друг друга, и хотя видимся не так часто, особенно сейчас, когда они оба состоят в отношениях, мы все равно находим время, чтобы пообщаться.
— Это очень важно. — Я прикусываю нижнюю губу, желая задать вопрос о его личной жизни, но нервничаю, что мне снова откажут. Не позволяя страху овладеть собой, спрашиваю: — Итак, Роарк и Брэм висят на карнизе, и Вы можете вытащить только одного из них, кого спасете?
Он смотрит в сторону и говорит:
— Брэма.
— Вы вот так просто выбрали Брэма?
Он кивает.
— Я люблю Роарка как брата, но этот ублюдок, наверняка, сделает что-то такое, из-за чего все равно сорвется с края. Пришло его время. Брэм, гораздо более невинен. Его следует спасти.
— Роарк настолько плохой мальчик?
— Раньше так и было. С тех пор как он встретил Саттон, он успокоился. Она успокаивает его.
— Она Вам нравится?
Он кивает.
— Да, она классная. — Он адресует мой вопрос мне. — А что насчет тебя, если бы тебе пришлось вытаскивать Роарка или Брэма, кого бы ты выбрала?
Я смеюсь.
— Но я их даже не знаю.
Он пожимает плечами.
— Просто включи воображение.
Он так беззаботен в этот момент, словно поставил галочку в табеле и может наконец выдохнуть и расслабиться. Мне нравится, когда он такой. Игривый, не хмурится все время.
— Ну, думаю... исключительно по внешности... Роарк. Мне нравятся темноволосые парни.
Он кивает, а затем говорит:
— Не могу дождаться, чтобы сказать ему об этом.
— Ни в коем случае, — говорю я, мой голос становится громче, сердцебиение участилось от того, что это вызовет абсолютную неловкость. — Все, что говорится в этом кабинете, остается в этом кабинете.
— Ох, неужели?
У меня такое чувство, что мои слова вот-вот сыграют со мной злую шутку.
Пытаясь быть серьезной я говорю:
— Конечно. — Я рисую между нами маленький круг. — Это круг доверия. Вы и я, босс.
— Ага, так вот почему Бык и Бульдог спрашивали меня о «голых» книгах, которые я читаю?
Я фыркаю и одновременно прикрываю рот рукой.
Рэт качает головой.
— Да, я так и думал.
Посмеиваясь, я говорю:
— Они на самом деле спросили про «голые» книги?
— Да. Мне пришлось поправить их, и указать, что я не читаю подобную литературу, а еще они подписали соглашение о неразглашении, как и ты. — Я сглотнула. — И если этот договор будет нарушен, я могу забрать у тебя все, вплоть до бабушкиных трусиков. Это ясно, мисс «Пенис во множественном числе»?
Он смотрит на меня, но я не могу сдержаться и громко смеюсь.
— О, боже. Пожалуйста, с этого момента обращайтесь ко мне как к мисс «Пенис во множественном числе». Это воплощение мечты.
Он качает головой.
— Ты охренительно странная.
— Ого. — Я хватаюсь за грудь. — Вы только что ругнулись. Божечки, он не всегда такой безэмоциональный.
— Сейчас нерабочее время. Я не могу отвечать за свои поступки и слова.
Он берет со стола ручку и швыряет ее в меня, попадая прямо в грудь.
— Эй, за что?
— За то, что разболтала всем какие книги я читал.
Я поднимаю ручку и бросаю ее ему обратно. Естественно, он ловит ее налету левой рукой, не моргнув глазом.
Черт, это было очень сексуально.
— Потому что Вы читаете такие книги.
— Нет, не читаю.
— Я застала вас за чтением этой книги в машине по дороге к бабушке из аэропорта.
— Потому что я хотел узнать, есть ли у лорда Эрика волосы. Спойлер: есть. — Рэт был со мной довольно откровенен, и клянусь, что только что уловила блеск в его глазах. — Очевидно, в те времена интимная стрижка у мужчин была не в моде.
Вот дерьмо. Мой босс только что упомянул о мужской интимной стрижке. Значит ли это, что он следует моде в этом вопросе? Боже. Даже это сексуально.
— Что они должны были использовать для стрижки? Мачете?
— Похоже, это единственное, что может пробиться сквозь «гнездо кудрей», — говорит Рэт, используя воздушные кавычки.
— Прекратите. — Я громко смеюсь. — Вы знаете этот термин.
— Я знаю этот термин, потому что, когда прочитал, он врезался мне в мозг, и я поперхнулся собственной слюной.
— Уф. — Я складываю руки на груди. — Конечно, это единственное, на чем Вы смогли сосредоточиться. А как же невинные прикосновения, то, как героиня отстаивает себя, несмотря на то, что она ниже классом, или то, что, несмотря на их запретную любовь, они все равно идут на это?
Он вертит в руках ручку.
— Не мог проигнорировать «гнездо кудрей».
Я вскидываю руки вверх и встаю с кресла.
— Вы невыносим.
Я собираю свои вещи, и он делает то же самое. Мы оставляем бумаги там, где они лежат, чтобы заняться ими в понедельник утром, а затем вместе направляемся к лифту.
Мы одновременно тянемся к кнопке, наши руки соприкасаются.
— Ох, простите. — Я нервно смеюсь. — Похоже, и Вам и мне не терпится поскорее убраться отсюда.
— Да, — говорит он, стоя рядом со мной, засунув одну руку в карман брюк и покачиваясь на каблуках.
Чувствуя себя неловко, я говорю:
— У Вас очень нежная кожа на руке. Каким лосьоном Вы пользуетесь?
Он быстро окидывает меня взглядом, качает головой, а затем, вздохнув, отвечает: