Что за хуйня — очень хороший вопрос, потому что, честно говоря? Я не знаю.
Выйдешь за меня замуж?
С чего, блядь, мне это взбрело в голову?
На самом деле я знаю, с чего бы, но мне слишком стыдно признаться в этом. Это вина Чарли. Во всем виновата Чарли. Не потому, что сегодня утром она выглядела просто потрясающе, несмотря на красные от слез глаза, и не потому, что по какой-то причине её печаль вызывает у меня странные чувства. Я просто отбросил все установленные мною же правила, и позволил себе делать и говорить глупости.
Это не имеет никакого отношения к тому, что я увидел Чарли сегодня утром и захотел заключить ее в объятия и все исправить. Нет, все это плод того дурацкого, забытого богом любовного романа, который я читал вчера вечером и сегодня рано утром по дороге в офис.
Брак по расчету. Эта фраза снова и снова прокручивалась у меня в голове, и к тому времени, как я добрался до офиса, она просто вылетела у меня из головы. И, конечно, когда она спросила, за кого ей выйти замуж, я сразу же начал ревновать и не мог вынести, чтобы Чарли вышла замуж за кого-нибудь, кроме меня. Знаю, что выглядел собственником, но именно так я себя и чувствовал. Поскольку у меня, очевидно, не было фильтра, я попросил ее выйти за меня замуж. Ну, вернее, она сделала мне предложение, и я согласился, но предложил ведь я. В этот момент я лишился разума. То да сё, и теперь мы помолвлены... из-за любовного романа.
И к сведению, в этой книге героиня не называет героя суженым. Я сделал мысленную пометку перепроверить это позже.
И, возможно, то, как я начал относиться к Чарли, могло подтолкнуть меня к тому, чтобы предложить ей пожениться. Я испытывал потребность прикоснуться к ней, обнять ее, взять за руку, поцеловать. Желание стало слишком сильным, и я сломался, словно хлипкий прутик. Идея, и без того нелепая, за считанные секунды стала настолько реальной, настолько яркой в моей голове, что НЕ жениться на Чарли было невозможно. И даже не стоит думать о том, какой нежной была ее кожа под моими пальцами. Как же мне хотелось ощутить вкус ее губ, а не только щеки...
— Ты собираешься отвечать? — Спрашивает Роарк, выглядя чересчур удивленным.
— Что ты имеешь в виду? — Я стараюсь быть непринужденным. — Ты сам так сказал. Я вовсю трахался со своей помощницей.
— Ага, я ни на секунду в это не поверю. Может, я и шутил на этот счет, но я знаю тебя. — Он изучает меня. — Ты помирился с Брэмом?
— Да, — отвечаю я, включая монитор и открываю электронную почту. — Он приехал, мы все обсудили, все в порядке.
— Значит, «женитьба» на Чарли, — говорит он, используя воздушные кавычки, — никак не связана с приездом Ванессы на свадьбу Брэма и Джулии?
— Нет, — твердо говорю я, хотя это возможно, не совсем правда.
Идея брака возникла, чтобы помочь Чарли, дать ей возможность сделать бабушку счастливой. И только когда задумался о том, как это может быть полезно для меня, и в ситуации с Ванессой. Это дополнительный бонус к тому, что мне не придется идти на свадьбу одному. Если Чарли будет рядом со мной, это событие станет намного легче.
— Хочешь сказать, что за какие-то два месяца влюбился в эту женщину и теперь собираешься жениться?
— Ага, — отвечаю я, нажимая на электронное письмо от одного из моих лучших фандрейзиров (прим. пер.: Сбор пожертвований (фандре́йзинг от англ. fundraising, или фандрайзинг — транслитерация английского слова) — привлечение сторонних ресурсов для реализации социально значимых задач, культурных проектов или поддержания существования организации).
— Чувак, — говорит Роарк, глядя мне прямо в глаза. — Да ладно, хватит издеваться, в чем дело на самом деле?
Особенность Роарка в том, что он ничего не упускает, особенно когда дело касается его друзей. Несколько недель назад, когда мы выбирали игроков для нашей лиги фэнтези-футбола, он упорно пытался выяснить, почему я выделяю цветом записи в блокноте — поскольку раньше этого не делал — он не унимался, пока я наконец не сказал ему, что Чарли меня на это подбила. В итоге меня дразнили весь остаток вечера. Я переживаю, что, если расскажу ему правду, он не сможет держать рот на замке.
Впрочем, он не собирается покидать этот кабинет, не докопавшись до сути, так что, похоже, у меня нет особого выбора.
Посмотрев ему за спину, убеждаюсь, что дверь закрыта, а затем откидываюсь в кресле и говорю:
— Ее бабушка больна, чувак.
— О, черт, — говорит Роарк, и понимание отражается на его лице. — Все плохо?
Я пожимаю плечами.
— Никто точно не знает, а ее бабушка ничего не говорит. Это длинная история, но у Чарли есть одно желание — чтобы бабушка увидела, как она идет к алтарю в бабушкином платье.
Роарк кивает в знак понимания.
— Значит, ты исполняешь это желание.
Я беру ручку и начинаю вертеть ее между пальцев.
— Да. Мне это тоже на руку, поскольку благотворительный сезон не за горами, и я могу получить в знак солидарности перед моим семейным положением пожертвования от жен или женщин-руководителей. — Роарк кивает головой в знак понимания. — И не знаю, чувак. — Я потираю затылок. — Она была очень расстроена, а ее бабушка меня обожает. Я решил, что это простое решение, которое пойдет на пользу нам обоим.
— Да, выгода очевидна. — Наклонившись вперед, он говорит: — Но что будет, когда ты не сможешь больше скрывать свои чувства к ней, ты женишься и начнешь влюбляться в нее? Что будет, когда она захочет развестись, а ты будешь по уши в нее влюблен?
— Этого не случится.
Роарк усмехается.
— Когда ты начал бредить, чувак?
— Я не позволю себе влюбиться в нее.
— Да, хорошо. — Роарк закатывает глаза. — Удачи тебе, дай знать, как все обернется. Насколько я вижу, эта девчонка уже обвела тебя вокруг пальца. Вы оба этого не поняли, но когда это произойдет и все усложнится, я займу место в первом ряду с чертовой ухмылкой на лице, готовый сказать тебе: я же говорил.
Раздраженный, я спрашиваю:
— Ты пришел сюда по какой-то другой причине, или для того, чтобы выкручивать мои яйца?
Он качает головой.
— На самом деле, только ради выпечки. — Он оглядывается. — Как думаешь, она скоро вернется?
— Вообще-то у тебя куча денег и людей, которые на тебя работают. Купи себе чертовы пирожные.
— Они не так хороши, как тогда, когда я их забираю у тебя.
Я швыряю в него ручкой.
— Вали отсюда на хрен, тупица.
* * *
— Ты готова? — спрашиваю я Чарли, которая нервно дрыгает ногой в машине.
С момента предложения она была странно молчалива. Она держалась особняком, занималась своими делами и лишь однажды, а не как обычно, три раза за утро, наведывалась ко мне. Я даже попытался завязать с ней разговор, когда пошел мыть посуду после завтрака, но она быстро отмахнулась от меня и подняла телефонную трубку.
Она сомневается. Если она передумает это не будет трагедией. Знаю, я дал ей всего один шанс отказаться, но я хороший парень, и дать ей еще один шанс кажется правильным поступком... хотя за утро я успел оценить понятие «брак по расчету».
Если она откажется, я не смогу соврать и сказать, что не буду разочарован, потому что это не так. Я убедил себя, что это хорошая идея, и в итоге докажу Роарку, что он был неправ и заставлю его отказаться от своих слов.
Она смотрит в окно, на каменную стену с характерной вывеской, намалеванной над дверью. Уверен, что мог бы найти ювелира, и сделать кольцо по индивидуальному заказу, а не вести ее в магазин Тиффани, но у нас мало времени, учитывая что мы планируем рассказать об этом ее бабушке сегодня вечером.
Вздохнув, я говорю:
— Чарли, если ты не...
Она качает головой и говорит: