— Ты дерьмово выглядишь.
Я закрываю за собой дверь и отвечаю:
— Могу сказать о тебе то же самое.
Она осматривает квартиру и указывает на диван.
— Ты спишь на диване?
Я киваю.
— Да, не хочется спать в постели без нее.
— Я так и знала. — Она поворачивается и указывает на меня пальцем. — Ты томишься от любви.
— Да, можно и так сказать.
Я почесываю затылок и плюхаюсь на диван.
Она садится в одно из кресел и кладет сумочку на журнальный столик, который только что был заставлен кофейными кружками. Остались круглые отпечатки от кофейных кружек.
— Итак если ты влюблен, почему не хочешь добиться ее?
— Знаешь, я думаю, тебе следует начать разговор с извинений, а не с лекции. Ты мне небезразлична, Дженис, но ты солгала. Этот дерьмовый поступок опечалил меня.
Она аккуратно складывает руки на колени.
— Да, я осознаю, какой вред причинила. Поверь, моя внучка тоже не хочет со мной разговаривать.
— Тогда зачем ты это сделала? Зачем тебе понадобилось так расстраивать людей?
— Потому что. — Она вздергивает подбородок. — Знаю, что могу показаться чокнутой старухой, но кое-что понимаю в жизни. Я понимаю, когда вижу связь между двумя людьми, и также знаю, когда эти двое — искалеченные души. Мой день рождения. Я сразу поняла, что вы двое созданы друг для друга, но чтобы это произошло, нужно было приложить немало усилий. Жалею ли я о своих поступках? Да, но я не жалею о том, что пыталась свести вас, потому что в глубине души знаю, что вы созданы друг для друга.
Выдохнув с досадой, я говорю:
— Ты сказала ей, что больна.
— Хочешь сказать, что ты не лгал ей?
Не поспоришь.
Я решительно скрещиваю руки на груди и говорю:
— В моем случае все было не так плохо, как в твоем.
— Сердце может выдержать, только то, что ему по силам. Ты, возможно, и не так плох, по большому счету, она влюбилась в тебя, тебе принадлежит ее сердце, а ты им манипулировал. Но в данный момент мы не соревнуемся, кто сильнее обидел Чарли. Я здесь, потому что хотела бы извиниться перед тобой за тот стресс, который, возможно, причинила. Ты мне очень нравишься, Рэт, и я искренне надеюсь, что ты сможешь уладить все с Чарли, потому что вы двое, — она замолкает, и ее руки опускаются на грудь, — заслуживаете того, чтобы всегда быть вместе.
— Черт.
Я встаю и обнимаю ее. Ее хрупкое тело прижимается к моему, и она плачет у меня на груди.
— Я хочу, чтобы вы двое были счастливы. Пожалуйста, пообещай, что не откажешься от неё, не оставишь попыток вновь заслужить ее любовь.
Я целую ее седые волосы и крепко прижимаю к себе. Мое сердце болит за Дженис.
Я знаю, что она опустошена. Она потеряла свет в своей жизни.
— Обещаю. Я никогда не сдамся.
— Спасибо.
Глава тридцатая
ЧАРЛИ
Мой телефон издает звуковой сигнал.
Очередное сообщение от Рэта.
Я не стала смотреть, что он написал. Я знаю, к чему это приведет. Его сообщение ослабит меня, заставит грустить обо всем, что я потеряла, и снова заставит плакать.
Это порочный круг, по которому я блуждаю всю неделю. Получаю от него сообщение, читаю их, плачу. Снова и снова, снова и снова.
Дошло до того, что у меня постоянно болит голова от слез, и это никак не проходит. Вот почему я лежу в постели субботним днем, вместо того чтобы что-то делать.
Когда я приехала к родителям, они даже не спросили, что я здесь делаю. Бабушка позвонила и все объяснила. Они помогли мне отнести вещи в мою детскую комнату, а потом предоставили меня самой себе. На следующий день мама принесла мне свои знаменитые черничные кексы. Я откусила небольшой кусочек, но на этом все закончилось. Вечером папа принес мне суп. Я съела несколько ложек.
И так продолжалось всю неделю. Я практически не выходила из своей комнаты, только изредка. Родители приходили поговорить со мной, поиграть в карты, составить мне компанию, но они не давили на меня. Они знают, какую огромную боль я испытываю.
Они знают, что бабушкина ложь причинила мне сильнейшую боль, и, что я опустошена из-за Рэта.
А как иначе?
Я думала, что он любит меня. Я верила, что это так. Я думала, что он заботится обо мне, но это было не так. Он заботился о своих интересах и использовал меня как инструмент для улучшения своих перспектив, чего я никак не ожидала от него.
И самое ужасное, что я на самом деле верила ему. Все, что он говорил, как смотрел мне в глаза, когда был глубоко внутри меня. Это было так реально.
Даже сейчас, когда читаю его сообщения, они кажутся настоящими, как будто я нужна ему, но как я могу ему верить? Он никогда ничем не делился со мной, не позволял узнать его настоящего, его уязвимую сторону. Я что, должна верить всему, что он мне пишет? Хотя я никогда раньше не слышала от него ничего подобного?
Нет. Я не могу.
Вздохнув, поворачиваюсь к двери, и в этот момент раздается стук. Мама приоткрывает дверь и спрашивает:
— Можно войти?
Я кивнула.
Должно быть, она испугалась, когда вошла, потому что это первый раз, когда она заходит в комнату, а я не плачу.
— Ты в порядке, милая?
Я пожимаю плечами.
— Не совсем, просто онемела, но уверена, что это нормально.
Она кладет руку мне на плечо.
— Ты воспринимаешь это тяжелее, чем то, что сделал Крис.
— Да, знаю. Крис не заставлял меня чувствовать и половины того, что я чувствовала к Рэту.
Осторожно, чтобы не спугнуть меня, потому что я заговорила, мама говорит:
— Ты его любишь?
И в этот момент слезы наполняют мои глаза и текут по щекам.
— О, милая, прости. Я не хотела заставлять тебя плакать.
Я вытираю слезы и сажусь на кровати, прижимаясь спиной к спинке.
— Нет, все в порядке. Это должно было случиться снова. Кажется, я не могу это остановить.
— Он писал тебе сегодня?
Я киваю.
— Конечно. Он пишет мне каждый день.
— Что он написал на этот раз?
Забыв о своем намерении бойкотировать сообщение, я открываю его и читаю вслух.
— Помнишь, как мы играли в команде «Лимонный коржики», и ты все время выкрикивала непристойности о пенисах? — Я фыркаю, и у меня выходят пузырьки и сопли от слез. — Я хотел бы переиграть ту ночь заново, но на этот раз не постеснялся бы рассказать тебе, что на самом деле чувствовал в тот момент.
Я отложила телефон и сделала глубокий вдох.
— Пенисы? — спрашивает мама, пытаясь разрядить обстановку.
— Мы играли в «Угадай-ку». Он нарисовал пушку, но она была очень похожа на пенис, который оргазмировал во все стороны.
— О, боже!
Мама прикрывает рот и смеется.
— Я зациклилась на мужских гениталиях, а он думал, что у него получился отличный рисунок пушечного выстрела, ужасное сочетание, но мы от души посмеялись над этим. В тот вечер я узнала, что его тянет ко мне. Он сказал мне об этом на балконе.
— Это было до или после того, как бабушка сказала, что она больна?
— До, — тихо говорю я.
Выдохнув, мама берет мою руку в свою и говорит:
— Знаю, ты страдаешь, дорогая, и все, что случилось на этой неделе, было очень тяжело, но я думаю, тебе нужно на мгновение забыть о фиктивной помолвке и вспомнить все моменты, которые были у вас с ним до этого. Возможно, ты удивишься, узнав, что его намерения заключались не только в том, чтобы покрасоваться на свадьбе, но и в том, чтобы стать ближе к тебе.
— Если бы это было так, как он мог так поступить со мной, если я была ему интересна?
— Мужчины действуют неведомыми путями, милая. Они думают, что поступают правильно, а на самом деле ведут себя как идиоты. — Я снова хихикаю. — Твой отец был идиотом слишком много раз, чтобы это можно было сосчитать. Он обижал меня, а я его, но мы безумно любим друг друга, и я не могу представить свою жизнь без него, поэтому мы решаем наши разногласия. Возможно, сейчас это тяжело, но жить друг без друга было бы гораздо сложнее. — Она заставляет меня посмотреть на нее. — Думаешь, что жить без Рэта будет легко?