Обстановка была незнакомой, но Владе... нравилось. Она уверенно шагнула вперёд, поставила сумку на банкетку и повернулась вправо, осматриваясь. Коридор тоже сильно изменился. Исчез палас и пейзаж на стене, зато появился угловой диванчик и разлапистый журнальный столик. Коридор заворачивал налево, но остальная часть квартиры была отгорожена цветастой ширмой.
Квартира казалась стерильной и обезличенной, словно бывшая хозяйка подчистила все следы и приготовила площадь для новой владелицы. В уголках глаз стала собираться влага. Влада не знала, как отнестись к тому, что она видит. С одной стороны, ей было жутко обидно, что о её любимой бабушке больше ничего не напоминает. Стала бы она заваривать чай, а на полке стоит рыжая чашка в белый горошек, и возникло бы ощущение, что бабушка совсем не умерла, а дремлет в соседней комнате и скоро выйдет, достанет из холодильника банку с вареньем. С другой стороны, видеть бабушкины вещи, поддерживать заведенный ею порядок и знать, что баба Злата больше никогда не поиграет с ней в ведьм, было бы невероятно мучительно.
И всё же квартира не была стерильной. Взгляд зацепился за неправильность, которой в бесхозной квартире не место: на диванчике стояла сумка, а на столике белел конверт. Взяв его в руки, Влада прочитала: «Моей внученьке».
Конверт не был заклеен, и записка выскользнула на пол. Влада подобрала лист бумаги, развернула дрожащими пальцами. Она ожидала последних слов прощания, но ни как не сухих указаний. Бабушка писала, что в сумке кошелёк с деньгами, и Владе стоит сходить в магазин, потому что в холодильнике нет ничего, а ещё бабушка просила в первую очередь, сразу, как только Влада прочтёт письмо, навестить её подругу Людмилу. Адрес прилагался.
Отчего такая спешка, Влада понять не могла, но раз баба Злата так хотела.... Влада вышла из квартиры, заперла дверь, сунула ключ в карман и отправилась по указанному адресу. Спустившись вниз, она вдруг поняла, что забыла сумку, но подниматься не стала. В конце концов, дойти до начала улицы, перейти перекрёсток и пройти ещё два дома она и без автобуса может, а в магазин сходит потом, так что не страшно, что денег при себе нет. Окончательно приняв решение, Влада бодро зашагала в сторону сквера.
Людмила тоже жила в пятиэтажке и тоже на последнем этаже. Совпадение показалось Владе весьма забавным, и она постучалась. Шаркающие шаги, щелчок, и в дверном проёме появилась щупленькая старушка с пучком седых волос на голове. Из квартиры пахнуло травами. Старушка открыла дверь ещё шире и приветливо спросила:
- Владислава Радимовна, вы ли это?
Влада от подобного обращения несколько опешила. Кивнула.
Старушка же разулыбалась, отодвинулась на шаг с прохода:
- Проходите, Владислава Радимовна, вы даже не представляете, как я рада вас видеть.
Теперь Влада почувствовала себя очень неуютно. Отчества старушки она не знала, и это было совершенно неправильно:
- Здравствуйте, я тоже очень рада вас видеть. Моя бабушка....
- Конечно-конечно, - затараторила Людмила, пропуская Владу к себе и захлопывая дверь, - Проходите на кухню, Владислава Радимовна.
- У меня обувь уличная, и зовите меня просто Влада, на «ты».
- Что уличная - это ничего, это совсем не важно, Владислава Радимовна, - уверила старушка, напрочь игнорируя просьбу говорить «ты». Людмила подхватила Владу под локоть, провела через захламлённую прихожую в холл, где стояли два зелёных мягких кресла и невысокий шкаф с книгами, толкнула стеклянную дверь, и Влада оказалась на кухне.
- Простите....
- Ничего-ничего, Владислава Радимовна.
Влада оглянулась и с ужасом обнаружила, что оставляет на чистейшем полу глинистые следы. Срезать дорогу через сквер определённо не стоило.
- Присаживайтесь, Владислава Радимовна, - старушка лихо отодвинула стул из-под стола, и всё это время не переставала улыбаться, как самая радушнейшая в мире хозяйка. Владе начало казаться, что Людмила над ней тонко издевается. Влада нахмурилась, почувствовала, как начало проклёвываться раздражение. Она, уж если разбираться, не виновата, что баба Злата не написала отчества своей подруги и что эта самая подруга поволокла её на кухню, не дав разуться.
- Бабушка в записке указала только ваше имя и адрес, - сказала Влада.
Старушка, уже хлопотавшая у плиты, оглянулась.
- Зовите меня просто Милочка, - распорядилась она и задорно подмигнула, - Вы, Владислава Радимовна, с чем пироги любите?
- Я же просила «Влада» и на «ты».
Старушка рассмеялась. Звякнул чайник, и Людмила засуетилась, выставляя на стол всё новые и новые вкусности. Влада сцепила пальцы в замок, оперлась на край стола и принялась ждать, когда старушке надоест спектакль, однако Людмила словно не замечала нарастающее раздражение своей гости и не остановилась, пока на столе не оказалась гора еды, которую не то что вдвоём, вдесятером не осилить. Старушка разлила по чашкам чай, пододвинула Владе сахарницу и, угнездившись напротив, неожиданно серьёзным тоном произнесла: