— Требуется двое, Нилс. И ублюдок обманул ее.
— Знаю, знаю. Слышал об этом. Мимо меня ничего не проскочит.
Совсем нетрудно ненавязчиво вытянуть информацию из Коко… если нажать на нужные кнопки. Хотя ван Хорн никогда не признался бы в этом, но каждый день с нетерпением ждал возможности поболтать с миссис Макпайк.
Нилс вызвал официанта, с удовольствием давя на звонок большим пальцем до тех пор, пока дверь кухни не распахнулась.
— Собери поднос для номера три, — распорядился Голландец. — Два куска торта, бутылка фирменного шампанского, два фужера, и не забудь эти чертовы салфетки.
Отдав приказ, глотнул рома:
— По всей видимости, и ты нацелился на кусочек.
— Не отказался бы.
— Никогда не видел, чтобы ты отказывался от еды… или от женщины.
Голландец отрезал кусок — гораздо больший, чем молодожёнам — и шваркнул тарелку перед Натаниэлем.
— А малина?
— Ешь, что дают. И как это ты еще не приударил за той тощей девчонкой?
— Работаю над этим, — сообщил Натаниэль с набитым ртом. — Они сейчас в столовой, все вместе. Семейная встреча.
Найт поднялся и налил себе кофе, выплеснув в чашку оставшийся ром.
— Нашли какую-то старую книгу. И она не тощая.
В чем убедился лично, когда обнимал Меган.
— Просто хрупкая.
— Согласен.
Голландец подумал о Коко, о плавных крепких очертаниях, таких же прекрасных, как у добротного корабля. И снова фыркнул:
— Ага, все они неженки… пока не проденут кольцо тебе в нос.
Никто не назвал бы женщин в столовой неженками… только не в разгар типичного для Калхоунов спора.
— А я говорю — сжечь, — кипятилась Кики, сложив руки на груди. — После того, что мы все узнали о Фергусе из дневника Бьянки, не понимаю, зачем вообще сохранять его паршивую бухгалтерскую книгу.
— Нельзя уничтожать исторический документ, — выстрелила в ответ Аманда. — Это часть нашей семейной летописи.
— Плохие флюиды, — прищурилась Лила на лежащую в центре стола тетрадь. — По-настоящему плохие.
— Может быть, — покачал головой Макс. — Но не могу согласиться на сжигание книги. Любой книги.
— Это не литература, — проворчала Кики.
Трент погладил напряженное плечо жены:
— Всегда можно засунуть записи туда, где их нашли… или принять предложение Слоана и изучить заметки.
— Пожалуй, можно кое-что и добавить в помещение, предназначенное для экспонатов, сувениров… — Слоан взглянул на Аманду, — предметов, касающихся истории Башен. Не только для отеля, но и для Калхоунов.
— Не знаю, — сжала губы Сюзанна, стараясь сохранять объективность. — Как-то странно: выставить вещи Фергуса вместе с вещами Бьянки, тети Коллин, дяди Шона и Этана.
— Может, он и гад ползучий, но, как ни крути, остается нашим предком.
Холт повертел в руках чашку с остатками кофе:
— Согласен со Слоаном.
Что сразу же вызвало маленький шквал одобрений, опровержений и дополнительных предложений. Меган сидела молча и с изумлением наблюдала за происходящим.
Ей вообще здесь не место. Только не на семейной встрече. Но ее возражения бесцеремонно отвергли. В данном вопросе Калхоуны были едины.
Пока вокруг кипел спор, она разглядывала объект обсуждения. После того как Аманда оставила бумаги в ее кабинете, Меган в конечном счете поддалась искушению, почистила кожаную обложку, просмотрела страницы, праздно пересчитала колонки, щелкая языком при виде арифметических ошибок. И, конечно, прочитала несколько заметок на полях, найдя Фергуса Калхоуна холодным, честолюбивым и ушедшим в себя человеком.
Но тогда обычная бухгалтерская книга не показалась заслуживающей таких бурных дебатов. Особенно, если последние несколько листков заполнены хаотичными рядами цифр без какой-либо логики и закономерности.
Мег напомнила себе, что никто не ждет ее комментариев, когда услышала обращение лично к себе:
— А что ты думаешь по этому поводу, Меган, дорогая?
Неожиданный вопрос Коко заставил заморгать:
— Простите?
— Что ты думаешь? Сидишь, помалкиваешь, а ведь ты самая квалифицированная из нас, в конце концов.
— Квалифицированная?
— Это бухгалтерская книга, — указала Коко. — А ты бухгалтер.
Так или иначе, резонное утверждение убедило Меган.
— Вообще-то, это совсем не мое дело, — начала она и была заглушена хором убедительных доводов, почему это дело ее непосредственно касается. — Ладно, я…
Мег оглядела стол — все глаза были устремлены на нее.
— Мне кажется, это необычный памятный предмет… что-то вроде типичного образца старой счетоводческой книги. Расходы, заработная плата персонала, поступления. Интересно взглянуть, как все сводилось тогда, какие доходные и расходные статьи учитывало ваше семейство в 1913 году.
— Конечно! — хлопнула в ладоши Коко. — Само собой разумеется. Вчера вечером, раскладывая карты, я думала о тебе, Мег, и постоянно выходило, что тебе придется сосредоточиться на каком-то проекте… что-то с числами.
— Тетя Коко, — терпеливо заметила Кики, — Меган наш бухгалтер.
— Дорогая, я помню об этом.
Коко пригладила волосы с лучезарной улыбкой:
— Поначалу я ничего не поняла, хотя чувствовала, что руны намекают на что-то важное. А теперь совершенно уверена, что твои старания каким-то образом приведут нас к чему-то замечательному. К чему-то такому, что сделает всех нас очень счастливыми. Я так довольна, что ты займешься бумагами Фергуса.
— Займусь бумагами?
Меган беспомощно посмотрела на брата, но в ответ получила насмешливую ухмылку.
— Изучи тетрадь Фергуса. Ты ведь сможешь даже занести ее в компьютер, правда? Слоан рассказывал, какая ты умница.
— Конечно, я могла бы, но…
И была прервана детским криком из радионяни на буфете.
— Бьянка? — вскинулся Макс.
— Этан, — в унисон ответили Кики с Лилой.
Дискуссию пришлось отложить.
Позже Меган задавалась вопросом, что конкретно она согласилась сделать? Как-то так получилось, что стоило ей сказать слово, как ее назначили ответственной за записи Фергуса. А ведь это чисто семейное дело.
Мег вздохнула, толкнула дверь на террасу и вышла наружу. Если она снова озвучит этот очевидный факт, даже в самых доходчивых и логичных выражениях, ее погладят по голове, потреплют по щеке и еще раз заявят, что она член семьи, — вот и все, чего она добьется.
И как с ними бороться?
Мег глубоко вдохнула ночной воздух, благоухающий фрезиями и розами Сюзанны. Вдалеке шумел океан, привнося небольшую влажность и привкус соли. Над головой сияли звезды, на первом плане луна в третьей четверти пылала, как маяк.
Сын видел сны в своей постели, довольный и в безопасности, окруженный любящими людьми.
Изучение книги Фергуса могло стать маленькой платой за все щедрые дары Калхоунов.
Душевное спокойствие. «Да, — решила она, — Калхоуны открыли ворота в этот особенный сад».
Слишком очарованная ночью, чтобы лечь спать, Меган побрела вниз по винтовой каменной лестнице, прогулялась мимо поцелованных луной роз и обрызганных звездами пионов до дерева, которое торжествующе обвила глициния, усеяв дорожку дождем крошечных лепестков.
Меган вздрогнула, прижав руку к сердцу, когда из сумрака выступила массивная тень.
— Напугал?
Натаниэль шагнул ближе, в темноте пылал кончик сигары.
— Обычно Вордсворт[4] производит обратный эффект.
— Не знала, что ты здесь. «И не вышла бы, если бы знала».
— Думала, ты давно уехал домой.
— Немного посидел с Голландцем и бутылкой рома.
Найт полностью вышел на лунный свет:
— Он обожает жаловаться на Коко и нуждается в аудитории.
Фери медленно выдохнул дым. На мгновение его лицо заволокло клубами, придавая мужчине отрешенный таинственный вид. Падший ангел.
4
Уильям Вордсворт (англ. William Wordsworth,) 1770–1850 — английский поэт-романтик. В тексте цитируется первая строка из сонета в переводе И.Меламеда.