После сей речи Служитель тотчас пришел в себя самого и остался тихо сидеть. Он глубоко задумался о сказанном и обратил внимание на то, что это — чистая истина, коей учит Христос[110]. В себе самом он заговорил сам с собой, сказав себе так: «Вглядись поглубже, о друг, и найдешь в полной мере все того же себя самого. Ты также заметишь, что со всеми своими внешними упражнениями, каковые из собственного своего основания ты обращаешь на себя самого, ты остаешься не отреченным от себя самого при восприятии внешних превратностей. Ты все еще как испуганный зайчик, который лежит, спрятавшись в кустах, и боится любого падающего листочка. Вот так и с тобой: все дни напролет ты ужасаешься выпавшим на твою долю страданиям и становишься бледным от одного только вида своего недруга. Где надо покориться, ты убегаешь; где выступать надо открыто, ты прячешься. Когда тебя хвалят, ты веселишься; когда же ругают, печалишься. Вполне может статься, что высшая школа тебе очень даже нужна». И так он взирал на Бога с глубокими вздохами и говорил: «Эй, Боже, вот как мне была явлена неприкровенная истина!» И молвил: «Увы, когда же я стану воистину бесстрастным человеком?»
Глава XX
О мучительной покорности
Когда Служителю были Богом запрещены те внешние упражнения, которые могли ему стоить жизни, то его обессиленное естество было столь счастливо, что он плакал от радости, вспоминая о своих тяжких оковах, а также о том, что он в них выстрадал и перенес. И он сказал сам в себе: «Ну что ж, возлюбленный Господи, отныне я буду вести спокойное и привольное житие и поживу в свое удовольствие. Стану вдоволь утолять свою жажду вином и водой, высыпаться несвязанным на своем соломенном тюфяке, ибо этого я так часто и страстно желал, чтобы хотя бы пред смертью обрести мне покой. Довольно я себя утеснял. Настало время, дабы впредь успокоиться». Такие-то бесшабашные надежды и мысли носились у него в голове. Увы, он не ведал о том, что ему было уготовано Богом!
После того, как в течение нескольких недель ему было очень вольготно благодаря этим утешительным помыслам, как-то случилось, что он сидел на своем обычном молитвенном месте, углубившись в размышление над неложными словесами, изреченными страждущим Иовом: «Militia est, etc.[111], житие человека в сем мире — не что иное, как служение рыцаря»[112]. В этом размышлении он вновь лишился всех чувств и ему показалось, что туда, где он находился, вошел некий миловидный юноша, у него был весьма мужественный вид; он принес для него пару чудных поножей и прочие одеяния, какие обычно носят на себе рыцари. Подойдя к Служителю, юноша облачил его в рыцарские доспехи и сказал ему: «Стань рыцарем! До сих пор ты был оруженосцем. Бог желает, чтобы отныне ты сделался рыцарем». Он оглядел себя в поножах и произнес в великом удивлении своего сердца: «Ах, Боже, что со мною случилось и что из меня вышло? Мне что же, быть рыцарем? Уж лучше мне пожить в свое удовольствие». А юноше он сказал: «Если Богу угодно, чтобы мне быть рыцарем, то я предпочел бы стать рыцарем в битве, так мне милей». Юноша слегка от него отвернулся и, засмеявшись, сказал ему так: «Не заботься об этом, у тебя еще будет достаточно битв: кто хочет примкнуть, не ведая страха, к духовному рыцарству Божию, тому суждено столкнуться с гораздо худшими испытаниями, чем знаменитым героям старых времен, о чьих смелых подвигах обыкновенно поет и толкует [весь] мир. Ты думал, что Бог освободил тебя от ярма и сбросил оковы и тебе теперь остается жить в свое удовольствие? Нет, так не пойдет! Бог не желает снимать с тебя кандалов, Он только хочет их изменить и намерен сделать их гораздо тяжелей, чем они были когда-то». Сему Служитель весьма ужаснулся и произнес: «Эй, Боже, что Ты задумал со мной сотворить? Я надеялся, что страдания миновали, а они лишь начинаются. И только теперь, мне сдается, начинается [настоящая] скорбь. Ах, небесный Господь, что замыслил Ты обо мне? Один ли я грешник, а другие все праведники, что розгой Своей Ты порешь меня, бедолагу, и жалеешь ее для прочих людей? Сие творишь Ты со мной с моих детских дней, распяв мое юное естество долгими и тяжкими хворями. Я думал, что этого хватит». Бог отвечал: «Нет, этого еще недостаточно. Ты должен быть искушен во всем до самого основания, коль скоро тебе уготовано благо». Служитель сказал: «Господи, покажи, сколько страданий мне еще предстоит». Бог отвечал: «Посмотри над собой в небеса, и коль сумеешь сосчитать бесконечное множество звезд, то сумеешь исчислить и беды, которые ожидают тебя. Как звезды кажутся малыми, хотя и велики, так и беды твои покажутся малыми в глазах неопытного человека, но сам ты почувствуешь, как тяжело их нести». Служитель сказал: «Ах, Господи, яви мне страдания заранее, дабы мне их узнать». Бог отвечал: «Нет, для тебя будет лучше не знать, чтобы не пасть прежде времени духом. Но среди бесконечных страданий, которые тебя ожидают, Я назову тебе только три.
112